"Широко запертые двери" для Kate S. Mint

[bleach-fest]

Широко запертые двери
Автор: Ollyy
Бета: Annaig
Герои: Ичиго, Урахара
Рейтинг: G
Категория: джен
Жанр: экшен
Краткое содержание: Декорации могут меняться, но герои остаются верны себе: Ичиго спасает близких и мир, Урахара ему помогает. Помогает ли?
Спойлеры: вольное ответвление от последних глав манги
Дисклеймер: всем владеет Кубо Тайто

Написано

по заявке Kate S. Mint

по заявке Kate S. Mint:
герои любые (кроме филлерных-анимешных), рейтинг любой, ключи полностью на усмотрение автора, джен, слэш или гет - аналогично. ограничения только по жанру - драма, триллер, экшен.
Дополнительно: наличие сюжета весьма желательно. вхарактерность весьма желательна.
Отношение к спойлерам: читаю мангу по мере выхода.

Говорят, никто не любит проигрывать; Ичиго никогда не умел.

«Проиграть битву – не значит проиграть войну», - говорил Урахара, как и многие полководцы до и после него. А потом вздыхал и принимался подсчитывать потери. Ичиго ничего не говорил: его битвы длились до тех пор, пока он не побеждал. В шестнадцать можно позволить себе быть максималистом.

- Я должен туда попасть, - упрямо повторил Ичиго.

- Видишь ли, Куросаки-сан, - сосредоточенно счищавший с гэта засохшие комочки своей крови Урахара, чуть не лишившийся правой руки и только что разгромно проигравший битву, так же вежлив и предупредителен, как на пороге собственного магазинчика, - есть ровно один способ попасть в ад – через врата ада.

- Должна быть лазейка! – Ичиго пропустил, готов и дальше пропускать мимо ушей любые логические доводы. – Сделай что-нибудь, Урахара! Ты всегда знаешь обходные пути.

Вместо ответа Урахара поднял с земли панамку, отряхнул и нацепил на голову.

- Прекрасно, - ответил Ичиго. – Спасибо за помощь. Непременно обращусь еще.

Ичиго злился: он чувствовал, что не успевает. Утешало только одно: когда Айзен поймет, какую именно дверь открыл королевский ключ, удивится не меньше, чем сам Ичиго, увидев, как знакомые скелеты в тюрбанах распахивают створки, из которых они росли, словно какие-то уродливые древесные грибы. Если Ичиго постарается, то догонит Айзена раньше, чем тот сориентируется и начнет действовать.

- Зачем тебе меч, Куросаки-сан? – тоном опытного психиатра поинтересовался Урахара.

- Ты сам сказал: есть только один способ попасть в ад.

- Совершить при жизни ужасные грехи, быть убитым, стать пустым, быть убитым снова, - мгновенно отозвался Урахара. – Ты стал пустым раньше, чем умер, вот незадача. Фальстарт и дисквалификация. Аду не нужны такие, как ты, Куросаки-сан.

Боже, за что?! – говорил взгляд Ичиго.

Надеюсь, идиотизм не заразен? - вопрошали его напряженные плечи.

- Все просто: я буду убивать пустых до тех пор, пока не наткнусь на того, который отправится в ад. Врата откроются, и я попаду внутрь.

- Отличный план, - отозвался Урахара. – Не понимаю, зачем тебе вообще был нужен я?

Урахара – мастер вопросов, отвечая на которые, только выставишь себя дураком.


*****

Урахара молчал. Глаза надежно скрыты панамкой, руки в карманах, тело неподвижно. Казалось, еще миг, и он скажет:

- Прекрати вертеть головой, Куросаки-сан: тебе уже не пять лет и ты не в зоопарке.

Пожалуй, Ичиго слишком давно не был на школьных экскурсиях – все Сейретей, Уэко Мундо да внутренний мир.

Пожалуй, «дерьмо» - вот и все, что сказал бы Урахара: он слишком ошарашен, чтобы цветисто ругаться.

«Добро пожаловать в ад! Постоянное население: шестьсот тысяч. Будьте осторожны: на дорогах возможны пробки» - никто не додумался повесить на входе такую табличку. Да и для кого – туристы обходят эти края стороной.

Пожалуй, оба не ждали такого приема: вокруг толпились десятки, сотни пустых. Десятки, сотни пустых, тоскливо уставившихся в горизонт. Десятки, сотни пустых, которым не было до Ичиго с Урахарой ни малейшего дела.

Они смотрели туда, где прямо в блекло-голубом небе зарастал проход в мир живых, - жадно, яростно, тоскливо.

Молча.

И так же молча исчезли.

- Похоже, никому нет до нас дела, - нарушил тишину Урахара.

- Айзен не мог далеко уйти.

- Так торопишься, Куросаки-сан? А как же осмотр достопримечательностей, экскурсии по местным барам, непременные фотографии?

- Я должен найти Айзена до того, как он найдет короля, - отмахнулся Ичиго. Прикрыл глаза, пытаясь уловить присутствие Айзена.

- Комплекс спасителя мира? – понимающе хмыкнул Урахара. – Да ты настоящий трудоголик, Куросаки-сан. Никаких развлечений, пока враг не побежден? Или бой и есть твое единственное развлечение?

- А мы что, не за этим сюда пришли? – огрызнулся Ичиго. – Если хотел поязвить и понасмешничать, оставался бы в Каракуре.

- Разве ты меня спрашивал? Впрочем, дело сейчас не в этом, - из голоса Урахары исчезла всякая веселость. – Один раз ты уже проиграл Айзену. Что заставляет тебя думать, что сейчас будет иначе?

- У меня нет другого выхода, - просто ответил Ичиго.

Спокойно, уверенно, весомо.

Как будто сам верил в то, что говорил.

- Ты дрался с ним не в полную силу? – притворно удивился Урахара. - Успел освоить новую технику? Или просто хочешь умереть?

- Знаешь, в чем твоя беда, Урахара? – и безо всякой паузы, не делая вид, что ждал ответа, не оставляя на него времени. – Слишком много говоришь. Я не знаю, смогу ли победить этого ублюдка, пока не попробую. Но обязательно попробую!

- Предусмотрительность – это не к тебе, не так ли, Куросаки-сан?

- Посмотри, куда завела тебя твоя предусмотрительность.

- Туда же, куда и тебя, - вполголоса пробормотал Урахара. - Туда же, куда и тебя.

- Айзен совсем рядом, - сменил тему Ичиго.

- Если задержимся на пару дней, я смогу научить тебя новой технике, - наверное, Урахара прищурился – разве разберешь за панамкой?

- Я уверен – нам туда, - махнул рукой Ичиго.

- Ты не оставляешь мне выбора, - проинформировал его Урахара.


*****

И пропал.

Растворился в воздухе, слился с пейзажем, растаял, как дым, - банально сбежал, если оставить в покое романтические сравнения.

Так Ичиго и решил бы, если бы не бело-зеленая панамка, сиротливо валявшаяся на песке. Слишком дорогая, привычная для Урахары вещь – не из тех, что добровольно бросишь в незнакомом месте. В отличие от спутника.

Рейяцу Урахары ровно пульсировала на юге, с каждой секундой все дальше удаляясь от места, где ярким пламенем бушевала духовная сила Айзена. Ичиго с трудом мог представить, кому и зачем понадобилось похищать Урахару или что могло заинтересовать его настолько, чтобы он исчез сам, но твердо намеревался узнать это в самое ближайшее время.

Ичиго поднял с земли панамку, отряхнул, зачем-то нацепил на голову. Представил, до чего нелепо выглядит, снял и кинул обратно – не тащить же с собой. В отличие от Урахары, у него были свои представления о том, кого и что можно бросить в незнакомом месте.

Ад оказался тем еще местечком – не из тех, куда поедешь на летние каникулы. Сухая земля, выцветшее небо, грязно-серые облака – все покрыто толстым слоем пыли и равнодушия.

Здесь собраны самые опасные преступники за всю историю человечества, - напомнил себе Ичиго, - убийцы, насильники… Продолжить ряд не удалось – откровенно говоря, Ичиго с трудом представлял, какие еще ужасные преступления надо совершить, чтобы попасть в ад.

Говоря еще откровеннее, он считал, что это не ад, а курорт какой-то – не хватает только моря с пляжем.

Говоря совсем начистоту, Ичиго бесило, что убийца его матери попал не сюда, а в Сейретей лишь потому, что убил ее, уже став пустым. Иногда он жалел, что духовный меч очищает души и смывает грехи.

Может, Урахара такой же? – решил Ичиго. – Сбежал за собственной местью?

Едва ли.

Урахара, представлялось ему, родился уже взрослым; родился мертвым. В этой своей панамке и с пакостной улыбкой. Всезнающий, с парочкой интриг в кармане – точь-в-точь такой, как при их первой встрече. Миновавший стадию равнодушия и сразу остановившийся на точке «цинизм».

Человек, каким Ичиго не хотел становиться ни при каких обстоятельствах.

Без которого ни за что бы не справился.

Одно слово, Урахара.

- Брось его, - нашептывал внутренний голос, - он на сотни лет старше тебя и справится сам. Сейчас важнее найти и остановить Айзена. Который в любой момент может добраться до короля.

Урахара так и сделал бы: он всегда знал, когда и кем можно пожертвовать, умел расставлять приоритеты.

Возможно, именно поэтому Ичиго с упорством молодого барана шаг за шагом удалялся от места, где Айзен, как равнодушно фиксировали вспышки его рейяцу, с кем-то дрался; кого-то убивал.

Чтобы доказать, что, даже спасая мир, можно остаться человеком.

Даже если на одну треть ты шинигами, и еще на одну – пустой.


*****

- Ты как раз вовремя, Куросаки-сан, - прошептал Урахара, затаскивая Ичиго за обломок скалы. – Смотри!

- И ради этого я как угорелый ношусь за тобой по всему аду? – яростно прошипел в ответ Ичиго.

- Почти, - пожал плечами Урахара. Без панамки он выглядел странно молодым и взбудораженным.

Прямо напротив них в воздухе открывался портал в мир живых. На миг мелькнуло пронзительно-голубое небо и трава того оттенка зеленого, что за какие-то двадцать с лишним часов успел выцвести в воспоминаниях Ичиго до грязно-серого. А потом все исчезло в ослепительной белой вспышке.

- Сейчас начнется, - удовлетворенно пробормотал Урахара.

«Что?», - хотел уточнить Ичиго, но не успел – увидел.

Увидел, как несется навстречу свету толпа пустых. По земле, по воздуху, друг по другу. Кто-то – с криками, но большая часть – молча. Не обращая внимания ни на что, кроме двери в мир живых.

До этого мига мысль о том, что все эти веками сидевшие в аду пустые могут вырваться наружу, не приходила Ичиго в голову. Толпа маньяков, психопатов, убийц, невидимых для людей, наделенных сверхспособностями. Сильных, изобретательных; озлобленных.

- Без шансов, - сообщил Урахара, одной рукой удерживая готового броситься вперед Ичиго.

Волна натолкнулась на препятствие и разбилась об одного-единственного стража. Не того огромного парня с татуировками, похожего на Ренджи, которого Ичиго видел в прошлый раз, а самого обычного шинигами – средний рост, темные волосы, стандартная катана. И чудовищно мощная рейяцу. До самого стража добрались только трое пустых – остальные растворились, расплавились под действием его рейреку.

Через три взмаха катаны шинигами остался стоять один; дождался, пока закроется проход в мир живых, и так же молча исчез.

- Прости, Куросаки-сан, я не мог рисковать, - равнодушно извинился Урахара, любуясь, как тают в воздухе бледно-голубые щупальца связывающего кидо.

- Сволочь, - легко извинил его Ичиго. – Мы должны были поговорить с ним!

- О том, что сами не местные, оказались тут по ошибке, в поисках плохого парня? И он непременно должен нам помочь?

- Он борется против пустых, значит, на нашей стороне.

- Борется? О юность! Какое романтическое описание работы тюремщика. Он, как и его товарищи, всего лишь сторожит запертых в аду пустых, Куросаки-сан. Не дает им вырваться наружу. Не дает никому вырваться наружу, если быть совсем точным. Нам, к примеру, тоже. И кстати, прямо сейчас против пустых, как ты выразился, борется Айзен. Что, он тоже на нашей стороне?

- Урахара, ты почти сутки водишь меня за собой по всему аду, и я хочу знать – зачем!

- Вожу? Мне лестно слышать это, Куросаки-сан, но правда в том…

- Я думал, тебя похитили, - буркнул Ичиго, отвернувшись.

Урахара подавился ответной репликой. Глянул, как всегда, когда собирался извиняться: прости, мол, использовал тебя все это время, но не со зла, а во имя общего дела. Вздохнул, покачал чему-то своему головой и спросил неожиданно устало:

- Панамку мою не захватил?

- Забыл, - притворно расстроился Ичиго. - Так волновался, так переживал - не до нее было.

И без перехода:

- Мы должны найти Айзена.

- Все ждал, когда ты, наконец, вспомнишь, Куросаки-сан. На счету каждая минута. Но сначала, если не возражаешь, панамка.


*****

Они почти успели.

Почти увидели, как потерявший последнее сходство с человеком Айзен нашел, наконец, достойного противника. Почти ужаснулись тому, как его отрубленная рука с вплавленным в плоть хогьеку пыталась доползти до занпакто.

Почти отпраздновали победу хороших парней над плохими.

Вернее, все это почти успел Ичиго; Урахара был настроен куда более скептически.

Но даже он не ожидал, что хогьеку не расколется под ногой короля, а легко войдет в плоть. А потом король повернется к ним, безошибочно учуяв чужое присутствие, и улыбнется – широко, по-звериному, сумасшедше.

Куда до него Зараки.

- Это король? – неверяще уточнил Ичиго, духовным мечом ткнув в направлении окровавленной фигуры.

Пожалуй, у мальчишки есть шанс выжить, - решил Урахара.

- Полагаю, в силу специфики момента можно обойтись без формальностей, - привычно натянув маску говорливого торговца, затараторил он. – Да, это он.

Он же псих, - хотел сказать Ичиго, но вовремя исправился:

- А по имени как?

- Никто не спрашивал.

Конечно, псих, - так же молча согласился Урахара.

- Мне кажется, он не очень-то рад нас видеть.

- Как видишь, король вполне в состоянии за себя постоять. По крайней мере, он разобрался с Айзеном, - отмахнулся Урахара, цепко вглядываясь в фигуру.

И Ичиго даже понял, что именно он боится увидеть. Боится, но не сомневается – увидит.

Ичиго тоже не сомневался.

- Что ты там говорил о новой технике?

- Не поможет, - развел руками Урахара. – Против Айзена был небольшой шанс. Против короля – один из миллиона. Против короля с хогьеку – ни единого.

- Эм, мы пришли помочь, - попробовал Ичиго.

Не то чтобы король ему поверил.

Все-таки сложно верить тому, кто направил на тебя меч. Даже если ты сам начал первым.

- Урахара, что мне делать? – хотел спросить Ичиго. – Что мне, черт побери, делать?

- Драться, - вероятно, ответил бы Урахара.

Хотя нет, он бы вежливо поинтересовался:

- А есть варианты, Куросаки-сан?

Злой, жестокий, честный ответ. Как и тот, кто его даст.

Честность вообще изрядно переоценена – достаточно вовремя замолчать там, где нельзя сказать правду целиком. Урахара мог бы давать уроки этого нехитрого ремесла.

Ичиго хотел победить Айзена и спасти короля. Так зачем говорить ему, что все не так очевидно? Что король неспроста заперт в аду, кем именно заперт и почему. Достаточно вовремя напоить его травяным чаем с парочкой ингредиентов не по рецепту, убить одного серийного убийцу и заманить получившегося пустого в Каракуру. И, конечно же, помнить: потом непременно надо будет извиниться.

События могут пойти не по плану. И тогда вместо режиссера ты превратишься в участника, окажешься в ловушке, которую подготовил для других. То есть не ловушке, конечно, – в сложной ситуации.

Урахаре не впервой. Он прожил не одну сотню лет и знает – даже самый тщательно продуманный план может разрушить любая мелочь, оставленная без внимания. Например, полная энтузиазма рыжеволосая мелочь, которая не просто ринется штурмовать врата в ад, а прихватит тебя с собой.

И тогда планы придется менять. А потом еще раз – в надежде, что проблема разрешится сама и не придется пускать в ход оружие.

Но в итоге Ичиго все равно дерется, а Урахара все равно держит палец на кнопке. На красной – в лучших традициях двенадцатого отряда – кнопке, что активирует биологическую бомбу. Ту самую, компоненты которой в теплом травяном чае не имели ни вкуса, ни запаха. Детонатор, ускоряющий процессы расщепления рейши и переводящий энергию во взрыв.

Урахара, не колеблясь, взорвал бы себя – по крайней мере, ему хочется так думать – но все дело тут в цифрах. В сухих цифрах, которые безжалостно говорят: тебе никогда не догнать по силе упрямого шестнадцатилетнего подростка с тобой же взращенным комплексом спасителя мира. Там, где он будет бомбой, ты окажешься в лучшем случае шутихой.

И им придется пожертвовать. Бой в самом разгаре, но Урахаре очевидно: Ичиго не выстоять. Король сам по себе обладает чудовищной силой, которая с появлением хогьеку лишь возросла. Хогьеку подчинило и свело с ума здравомыслящего Айзена; Урахаре страшно представить, что оно сделает с безумцем. Безумцем, который вдобавок к своей ошеломляющей силе получит отмычку, отпирающую ворота его многовековой тюрьмы, пропуск в мир живых и – для Урахары приоритеты расставлены четко – в Сейретэй.

Урахара последователен: он готов потратить десятки и даже сотни лет, исправляя собственные ошибки. И совершая новые, но с ними будет разбираться позже.

Он знает, что будет дальше: два трупа – три, если считать Айзена – и невредимое хогьеку. Угрызения совести, вынужденное знакомство и сотрудничество со стражей и дикое количество работы. Эксперименты наперегонки со временем: сложно предугадать, когда именно вернутся после перерождения Айзен, Ичиго и король. Полный честолюбивых планов поквитаться Айзен; злой и жаждущий поговорить с Урахарой о его методах Ичиго и сумасшедший король с его сумасшедшей силой.

Пожалуй, это и было самым слабым пунктом плана: перерождение. По понятным причинам получить материал для опытов заранее не представлялось возможным, поэтому гипотеза так и не проверена на практике. Тем не менее, факты говорят сами за себя. В аду умирают – доказано Айзеном. Выбраться отсюда невозможно - не зафиксировано ни единого случая побега. Души никуда не исчезают безвозвратно. Вывод: те, кто умер здесь, со временем должны возрождаться здесь же.

Урахара первым готов аплодировать расчетливой жестокости такого порядка: вечная тюрьма, без права помилования и возможности сбежать. Безвременье, полное мыслей о том, что из ловушки не выбраться, безумных попыток спастись, равнодушия, отчаяния, снова равнодушия, и так по кругу. Полное понимания: есть грехи, за которые не получится расплатиться.

Урахаре хотелось бы верить, что он ошибается, и умерший в аду однажды умирает навсегда. Это разом решило бы многие проблемы.

Урахаре хотелось бы верить, что он прав и когда-нибудь ему снова придется выслушивать претензии от рассерженного рыжеволосого подростка.

Он не знает, что делать.

Совсем скоро в руках у него окажется – разумеется, надежное спеленатое заклинаниями – хогьеку: отмычка, тайная дверь обратно в мир живых. Можно будет уйти, надежно заперев в аду короля и Айзена. А Ичиго… Что ж, кем-то всегда приходится жертвовать, - напоминает себе Урахара.

Можно будет остаться, заперев вместе с Айзеном и королем еще и хогьеку. Ну и себя, разумеется, но кем-то всегда приходится жертвовать, - держит в уме Урахара.

Возможно, хогьеку умрет вместе с королем, и тогда не придется задаваться всеми этими вопросами. Возможно, не умрет никто, и вопросами опять-таки не придется задаваться, но уже по другой причине.

Все эти не реализованные еще возможности, шансы и варианты роились у Урахары в голове, пока Ичиго сражался с королем и проигрывал ему.

Урахара выждал еще несколько минут, надеясь на чудо, а когда время вышло - вздохнул и надавил на кнопку пульта.

В этот миг он думал вовсе не о спасении мира, не о сложных моральных проблемах и даже не о прощении, которое непременно придется выпрашивать. Если придется.

Нет, Урахара, как любой удачливый ученый, прежде всего был прагматиком. Поэтому все, о чем он думал, легко умещалось в три коротких слова: «Лишь бы сработало».

А потом дым рассеялся, и Урахара пошел на поле боя проверять правильность своих расчетов.