"My blade as my pride", Чад, Ичиго, G. для LGKit

[bleach-fest]

Название: My blade as my pride.

Автор: Bad

Жанр: жизнеописание

Рейтинг: G

Пейринг: Чад/Ичиго, я полагаю..

Дисклеймер: Всё принадлежит тому, кому принадлежит.

Саммари: Сценка из мирной жизни за год до встречи Ичиго и Рукии.

Для: LGKit

заказывали

Садо Ясутора Х Иноуэ Орихимэ

Садо Ясутора Х всё, что шевелится

Куросаки Масаки Х Куросаки Ишшин

Куросаки Ичиго Х Иноуэ Орихимэ

Арисава Тацки Х Иноуэ Орихимэ

Иноуэ Орихимэ Х Хонсё Чизуру

Иноуэцест

Урахара Кискэ Х Кучики Рукия

Абараи Ренджи Х Кучики Рукия

Кучики Бьякуя Х Кучики Рукия



Авторский фик, рейтинг любой.

К спойлерам отношусь неплохо, почти хорошо. %) Только манга, никакого анимэ, новой арки не надо. Лучше всего - до начала действия манги. %) Эдакий флэшбэк.

Жанр - любой. Не очень люблю стёб в силу того, что он редко бывает качественным. Если вдруг получится - я нисколько не против. Драма, hurt/comfort, BDSM, darkfic, педофилия - если вдруг захочется, всегда пожалуйста. *невинно* Не люблю *читать* хэппиенды классические, притянутые за уши. %)))

получилось

Заранее прошу прощения, если ожидания не оправданы. Не бечено.



Последним уроком на сегодня была физкультура. Пробежки, прыжки, полчаса пинания мяча, и можно, ополоснувшись в душе, идти домой. Садо зашёл в раздевалку последним, поскольку помогал тренеру убрать спортивный инвентарь. Разделся, аккуратно сложил форму и отправился в душ. Все кабинки были уже свободны, кроме самой дальней, из которой доносился звук льющейся воды. Похоже, там сейчас Ичиго. Ясутора включил воду, выкрутив холодную до упора, быстро вымылся, раздирая кожу мочалкой. Когда он вышел, Куросаки уже завязывал шнурки, стоя к Садо спиной, острые лопатки ходили под прилипшей к влажной коже футболкой. Выпрямился, натягивая рубашку повернулся к Чаду.

— Чад, я тут тебя спросить хотел.

Садо, кивнув, прошёл к своей сумке и вытащил джинсы. Он уже смирился с тем, что на пятнадцатом году жизни у него появилось новое прозвище, вернее ему просто надоело постоянно поправлять окружающих.

Ичиго, увидев кивок, продолжил.

— Ты чем после школы занят? — Куросаки думал пойти прогуляться по центру Каракуры. С другой стороны, Чад мог быть занят, тогда просто придётся отправиться домой в компании с Мидзуиро и Кеиго. Но идти в пятницу после школы домой, когда у отца снова обостряются приступы псевдошизофрении, казалось удивительно тоскливо. Положим, часа три уйдут на выполнение домашнего задания, а остаток вечера? Сестры? Но Карин и Юдзу уехали с классом на трёхдневную экскурсию. Ичиго поморщился, представляя себе пробуждение в субботу утром — вот отец восседает на нём верхом и громогласно сокрушается о том, что его сын не может увернуться от простой атаки. Паясничанье отца было бы переносимо, будь у Ичиго восможность смотаться на весь день, скажем, к Арисаве. Но и тут ему не повезло — Тацки снова по уши в тренировках, готовится к очередному чемпионату, и ей не до Куросаки сейчас.

Тут мысли Ичиго прервал Ясутора.

— Ичиго. Хочешь, пойдём сейчас в нашу студию. На репетицию. — Садо отлично играл на гитаре благодаря деду и недавно нашёл в этом городе единомышленников, ценивших, как и он, рок. Они начали сколачивать свою группу. Ещё многое надо было доделать, но у начинающих звёзд было место для встреч — отец одного из участников группы выделил в их пользование пустующий пока гараж; они подрабатывали грузчиками и смогли уже купить кое-какие музыкальные инструменты. Электрогитара Ясуторы была предметом его тайной гордости. Некоторые песни они уже начали потихоньку шлифовать. Не хватало клавишника и солиста, но на троих — басиста, гитариста и ударника получалось по их собственному мнению, вполне недурно.

Садо снова взглянул на Куросаки. Мексиканцу нравился его одноклассник. Садо не смог бы выделить какой-то один признак — ни нахальный характер, ни упёртость в некоторых вопросах, ни то, что Куросаки всегда имел собственное мнение по любому вопросу, сами по себе ничего не значили. Однако в совокупности, помноженные на обстоятельства их знакомства и приплюсованные к тому, что Куросаки, похоже, был таким же одиночкой, как и сам Ясутора, они вылились в симпатию. Чаду нравился Ичиго, и поэтому Ясутора, не имел ничего против его присутствия на репетиции. Куросаки никому не помешает — Чад собирался в этот раз потерзать гитару в одиночестве, ему плохо удавалось одно соло. Ребята из группы считали, что он занимается ерундой, и что поначалу вставлять «такие навороченные запилы» в несложные мотивы никому не нужно, но Садо был непреклонен. Это соло должно быть и точка. Ясутора вообще вынашивал идею добавить в их, довольно-таки стандартный, рок испанских ноток. Однако пока помалкивал — сперва надо хоть какие-то композиции записать.

Ичиго в ответ на фразу Чада распахнул глаза.

— Не знал, что ты на чём-то играешь. На чём? — В Куросаки проснулось любопытство. Почему-то он представил Чада в набедренной повязке рядом с барабаном-тайко и усмехнулся про себя — мысль была абсолютно в духе странной подружки Арисавы, Иноуэ.

— На гитаре. Классической и электро.

Пока подростки шли к школьным воротам, Ичиго начал расспрашивать Чада о его группе.

— Давно вы играете?

— Не очень.

— Вы выступать собираетесь, нет?

— Мм. — Чад отделывался односложными ответами не по причине скрытности. Просто ему спокойно идти вместе с Ичиго и кивать в ответ на его расспросы казалось самым правильным в этот душный вечер. Стрекотали цикады, заходящее солнце окрашивало их рубашки в оранжевый, плотный, почти осязаемый воздух был неподвижен, создавая ощущение скованности движений.



Гараж находился недалеко от здания школы. Садо достал из-под камня ключ, скрипнул замком и распахнул ворота, пропуская Ичиго внутрь. Когда они репетировали, они оставляли ворота приоткрытыми, иначе в гараже быстро становилось жарко. И сейчас Садо не стал закрывать гараж, а просто вынул ключи из замка, сунул их в карман и прошёл внутрь. Ичиго уже устроился с ногами на единственном кресле, закинув ранец куда-то в угол, и с любопытством осматривался. Стены гаража были облеплены постерами, афишами известных групп, кое-где можно было видеть старые ноты в качестве обоев. В углу стоял старенький компьютер, всего софта на котором только и была виртуальная студия. Комп нещадно тормозил, участники группы называли его между собой инвалидом, но денег на покупку более мощногоу них не было. Чад взял гитару, которая лежала на обшарпанном стуле у стены, подключил её, достал и, подумав, спрятал «квакушку». Устроился на полу рядом с креслом и настроился на душеспасительный лад — так его дед обычно определял мечтательное выражение, появлявшееся на лице Ясуторы каждый раз, как он брал в руки гитару. Перебирая струны, Чад незаметно наблюдал за Куросаки. Тот, оторвавшись от разглядывания старых постеров, подошёл к полке, на которой стопкой лежали листы с набросками песен. Оглянулся, взглядом спрашивая у Чада разрешения, и погрузился в чтение текстов. Чад знал, что некоторые были откровенно плохи, некоторые он переписывал сотню раз, выверяя стиль и ритмику песни, некоторые писали его приятели и они все подолгу спорили, составляя репертуар. Чад, с неожиданным для себя напряжением, вглядывался в спину Куросаки, стараясь понять, какое впечатление на того производят плоды их коллективного творчества. Куросаки такие тонкости, похоже, не волновали — он, спустя пару минут, загрёб всю стопку листов и вернулся в полюбившееся ему кресло. Подобрал ноги и стал увлечённо читать, что-то откладывая сразу, во что-то вчитываясь. Покосился на Чада. Ясутора вздрогнул и понял, что последние несколько минут он не пытается приручить непослушные струны, а ловит реакцию Ичиго. «Ну просто начинающий поэт» — хмыкнул про себя Чад. — «Таланты и поклонники, действие первое». Ичиго тем временем задумчиво рассматривал смуглые пальцы, спокойно лежащие на ладах.

— Это ты всё сам пишешь?

— По большей части. Мне проще с музыкой. — Чад смешно встряхнул головой и склонил её набок. — Разбираешься в этом?

— Не то, чтобы очень. — Куросаки вертел в руках один листок, с распечатанным текстом, весь исчерканный карандашными пометками, уже минут пять. — Но мне кажется, вот эта может стать хитом.

Садо внутренне возликовал — на эту песню он потратил уйму бессонных ночей и считал её лучшим, что ему вообще когда-либо удавалось сделать, несмотря на то, что ему казалось. Что чего-то всё равно не хватает. Видимо, ликование отразиловь и на его, обычно непроницаемом, лице, поскольку Ичиго свесился с ручки кресла и заглянул приятелю в глаза.

— Сыграешь её, Чад?

Ясутора кивнул и начал подтягивать струны. Пару секунд спустя, он взял первый аккорд, почти поморщился, чуть поменял натяжение струн и заиграл. Рваная мелодия подстроенная под текст не давала сохранять молчание и Садо негромко запел. Почти сразу же Куросаки перебил его, вскочив.

— Прости, Чад, я перебью. Но нельзя это петь так спокойно! Ты про меч поёшь так же, как поют про цветочки в саду, сам не слышишь!?! Тут драйв нужен, рокер ты, или где?

Чад смотрел на Ичиго чуть не раскрыв рот. Эта вспышка удивила, если не сказать обидела его. Подумав, он кивнул на листок, всё ещё находившийся в руках у Куросаки.

— Спой ты.

Куросаки замялся. На уроках музыки в школе он почти не пел, предпочитая синтезатор вокалу, но какой-никакой голос у него был. Он кивнул и, бросив быстрый взгляд на приоткрытую дверь, приготовился начать. Чад прикоснулся к струнам, потом расположил пальцы на ладах более увереннно и начал играть с начала. Отчасти, ему хотелось, чтобы Куросаки понял, как ему было сложно, с другой стороны Чад чувствовал: вот оно. То чего не хватало, драйв и энергия. Ичиго кашлянул и хрипловатым голосом начал петь о том, о чём поют практически все японские подростки — о дружбе, одиночестве, решимости защищать тех, кто это одиночество прогоняет. О том, что он будет жить как полагает должным, а его меч поможет ему в этом. Тут Чад начал наращивать темп игры, но Ичиго ухитрялся успевать за ним, практически выкрикивая слова.

Странно подходящая обоим песня захватила их, до наступления темноты парни исполняли её снова и снова, шлифуя исполнение, пробуя обкатать те, или иные нюансы. Чад пробовал различное звучание гитары, использование разных примочек. Увлёкшийся Ичиго не замечал ничего вокруг, даже проходившего мимо одноклассника, который остановился, услышав звуки репетиции, и несколько минут стоял рядом с гаражом, пряча глаза за стёклами очков. Чад кивнул ему, но парень тут же отшатнулся, будто застигнутый на месте преступления, взмахнул пакетом в левой руке и растворился в сумерках.



Наконец, они почувствовали, что уже ничего лучше выдать не могут. Ичиго сдёрнул наушники, нажал кнопку выключения компьютера.

— Финиш. Пойдём отсюда.

Ясутора кивнул. Ему подумалось — вряд ли Ичиго захочет петь в их группе, да и не тот у него голос. Он подходит только для этой композиции. А жаль. Мексиканец отключил гитару, положил её на старый стул. Отряхнул брюки от бетонной крошки. Ичиго тем временем смотрел на листок со словами.

— Чад..

— Возьми.—Ясутора ощутил неловкость Ичиго и его же, Ичиго радость от осознания того, что Чад фактически отдал ему эту песню. Замечательно. Завтра он сотрёт копии в памяти компьютера — единственность экземпляра будет его подарком Куросаки. Просто так.

— Спасибо — и ухмылка Ичиго превратилась в улыбку. Ненеадолго, на миг, но и мига может быть вполне достаточно.

Подростки вышли из гаража, Чад запер его. Взглянул на небо, в котором начали появляться первые звёзды. Пора по домам.

— Скорее бы каникулы… Пока, Чад, до завтра! — мягкое шлёпанье кроссовок растворилось вдалеке. Ясутора кивнул вслед и пошёл в противоположную сторону.