автор: Eishi
бета: Shindoku
пейринг: Айзен/Ичимару
рейтинг: PG-13
жанр: drama, action.
саммари: Прошлое пятого отряда. К тому же… у каждого поступка есть свои причины. Особенно у предательства. И особенно, если это касается Ичимару.
предупреждения: нет.
отказ от прав: персонажи не мои, выгоды не извлекаю.
спойлеры: -108 глава манги – “Обращая маятник вспять”.
Написано по заявке: Линн Бранст
текст заявкиХочу фанфик (неважно, авторский или переводной): рейтинг чем выше, тем лучше
Зангетсу/Ичиго(В пару с Зангетсу и Ичиго лучше никого не добавлять), Урахара/Ичиго, Айзен/Ичиго, Маюри/Исида (вот только без чистой и невинной любви между ними О_о), Ишшин/Ичиго (ну да, инцест, только без особенных переживаний по этому поводу)
Шухей/Ренджи(в любой последовательности), Ренджи/Исида, Исида/Кон(о да, буду рада посмотреть на то, как выкрутитесь из отсутствия у Кона нормального тела, естественно здесь можно стеб)
Если ничто и никак: Кьёраку/Укитаке, Ренджи/Бьякуя(в этой последовательности), Айзен/Гин
отношение к спойлерам:
сколько угодно
сквики и кинки:
можно: бдсм, насилие, пытки без подробностей, игрушки, тройнички
прочие ограничения:
Пожалуйста, не мучайте себя если пара не нравиться, или хочеться как-то разнообразить, мне значительно приятнее будет прочитать то, что вам доставит удовольствие написать.
Не делайте из мальчиков девочек.
Лучше обойтись без арранкаров, но и их слопаю по надобности.
читать дальшеИнтересные вещи быстро надоедают, а надоевшие гораздо ближе к тому, чтобы стать ненавистными, чем любые другие.
Эту истину Гин усвоил еще в Академии, поэтому служба в Готэй-13 в те времена казалась ему тем, что действительно могло его позабавить. Но веселья хватило лишь на полгода.
Гин зевает.
Ему все чаще вспоминаются лекции по истории Сейретей, на которые Мацумото таскала его с необъяснимым упорством. Никогда ведь не отличалась особой старательностью в учебе, а вот историю любила. Она всегда питала слабость к странным вещам и людям. К Ичимару Гину, например. Или к прошлому.
История Сейретей пестра, как толпа во время фестиваля Танабаты. Войны, восстания в Руконгай, запрещенные эксперименты в научно-исследовательском отделе, нападения Пустых и даже одна дерзкая попытка руконгайцев прорваться через Северные ворота Готэй, разумеется, окончившаяся полным провалом. Ах да, еще недавняя шумиха с изгнанием капитанов… Но Гин-то в ней не участвовал, а значит, из списка развлечений ее можно вычеркнуть.
Сейчас в Сейретей затишье.
В то, что все разом осознали свое место и отказались от попыток что-то изменить, Ичимару не верит. Чушь это. Бунтарство, эгоизм и жажда драки спят в каждом человеке. Разница лишь в том, насколько хорошо их скрывают. Ичимару в этом искусстве равных нет. Вот только ему все уже порядком надоело, а новую игру случай не подкидывает.
В глубине души, за тончайшей матовой пленкой притворной преданности Гин жаждет совсем другого. Встретить кого-то, кто возьмет весь Сейретей за грудки и встряхнет так, что даже самые свирепые Пустые покажутся сущим пустяком. Чтобы обленившиеся офицеры и самоуверенные капитаны кинулись врассыпную, как мелкие букашки.
Ичимару ждет великана, что разрушит их муравейник, и ждет уже давно.
Он разочарованно зевает. Здесь, на крыше одной из казарм Гин может позволить себе расслабиться. Постоянная беготня от Айзена-фукутайчо, который требует с него отчет о каждом действии, выматывает не хуже тренировок на полигоне. И почему именно Ичимару вызывает у их лейтенанта такое обострение занудства?
Внизу с метлами в руках копошится пара шинигами. Попались, похоже, Айзену. После ухода капитана все дела отряда оказались на его плечах, так что теперь в пятом новые порядки. Укрепление расшатанной дисциплины. Наряды на уборку территории назначаются один за другим. Лейтенант ведь знает, что для любого офицера это самое худшее наказание.
Сегодня Гину удалось от него сбежать, но кто знает, повезет ли ему и в следующий раз? Айзена чует его, как ищейка, которую пустили по следу. Никакого покоя, право слово. Неужели он не понимает, что помимо дисциплины в жизни есть множество других интересных вещей? Например, интриги. Хотя куда там Айзену-фукутайчо до интриг, он увяз в делах отряда и дальше своего носа ничего не видит.
Ичимару невысокого мнения о своем лейтенанте.
С большей охотой он размышляет о том, как бы найти себе подходящее развлечение. На грунт не сбежать, туда только с заданиями отправляют, а это к Айзену надо идти. И Пустые, как назло, в последнее время редко появляются. Что уж они там в своем мире делают, Ичимару не знает, но если бы это что-то изменило, он, не колеблясь, поставил бы на окраине Руконгая табличку с надписью “Бесплатная столовая для Пустых. Открыта в любое время дня и ночи.”
Ичимару поднимает голову к небу, прикрывая рукой прищуренные глаза. Полуденное солнце замерло над ним, и, кажется, собирается висеть там вечно. Ни облака, ни ветерка. Это ад, не иначе.
На жаре раздражение Гина быстрей обычного достигает своей критической отметки. С каждой минутой убеждать себя, что к его великому сожалению, все же нельзя пришпилить кого-нибудь к ближайшей стене, становится все труднее.
Шинсо тихо скулит, требуя чужой крови. Гину остается только успокаивающе поглаживать рукоять меча и бормотать себе под нос, будто колыбельную:
- Не ной, не ной, мой хороший. Будет и наше время. Развлечемся на славу. Только не ной, не ной…. Терпение – добродетель, знаешь ли. Жаль только, что не моя. Не ной, я сказал.
С капитаном было веселее. После того, как он в компании нескольких высших офицеров, был изгнан из Общества Душ, весь Готэй-13 некоторое время гудел разворошенным ульем, а потом все стихло. Конечно, методы управления отрядом у Хирако-тайчо были весьма неординарные, да и у самого него вечно ветер в голове гулял, но надо признать, скучать с ним было некогда.
У Ичимару с капитаном были особые отношения. Оба по большей части лишь создавали видимость бурной деятельности и никогда не делали ничего просто так. На нарушение правил Хирако-тайчо всегда смотрел сквозь пальцы, так что с Гином общий язык они нашли довольно быстро.
У капитана была своя маленькая слабость – джазовые записи, достать которые можно лишь в мире живых. Ну а Гин благодаря своей хитрости идеально подходил на роль контрабандиста. В качестве награды он получал командировки на грунт чаще других, и большую их часть мог проводить, как ему вздумается, в то время как другие офицеры гонялись за Пустыми без сна и отдыха.
Но одно Гин видел четко: в Готэй-13 Хирако-тайчо было скучно почти так же, как ему самому. Слишком строгие правила, слишком тесные рамки. Сила и амбиции капитана пятого отряда в них не умещались. Когда становится нечем дышать, единственный выход – сломать стены, в которых ты заперт. И Хирако это сделал.
Поэтому, когда случилась вся эта шумиха с нарушением запрета на слияние с Пустыми, Гин нисколько не удивился тому, что в числе изгнанников оказался и Хирако-тайчо.
За день до этого Ичимару вернулся с грунта и, не заботясь о подготовке отчета о задании, сразу же отправился в офис отряда.
- Неужели отчет? - с намеком в голосе поинтересовался Айзен-фукутайчо, едва только Гин переступил порог. Проскользнуть к капитану мимо него еще никому не удавалось, и даже Ичимару не был исключением из этого правила.
Большего педанта, чем их лейтенант, загробный мир не знал. С каждой их встречей Гин утверждался в этом мнении все сильней. Неудивительно, что в его личном рейтинге Айзен не дотягивал даже до нуля.
- Ну на что вам эта бумажка, Айзен-фукутайчо? Ничего ведь не изменится, если я занесу ее чуть попозже.
- Не изменится, - подозрительно легко согласился Айзен. Он стоял перед Гином, загораживая ему дорогу, и, похоже, не собирался пускать его к капитану, пока не получит свой злополучный отчет. - Вот только твое “чуть попозже” имеет обыкновение растягиваться до бесконечности.
- Зачем же так утрировать? У меня ведь тоже есть совесть.
- В самом деле?
- Лгать вышестоящему офицеру не по уставу, так что я, пожалуй, воздержусь от ответа.
Гин попытался проскользнуть мимо лейтенанта, поднырнув ему под локоть, но оказался схвачен за ворот. Ни дать, ни взять пойманный недовольным хозяином блудный кошак.
- Отчет о задании, Ичимару-кун, - грозно напомнил Айзен. - Поскольку на все вопросы о нем Хирако-тайчо кормит меня туманными фразами и подозрительными улыбками, я хочу узнать, что ты делал в мире живых, хотя бы из отчета.
- Я сдам его, сдам, слово даю. Может, уже отпустите меня, а?
Судя по недовольному взгляду Айзена, он все же думал, что вздернутый за шкирку, стоящий на цыпочках Ичимару гораздо безопасней Ичимару обычного. А потому отпускать его не торопился.
- Что тут за шум, Соуске? Из-за него я не могу насладиться моей любимой пес… то есть сосредоточиться на документах, - голова Хирако высунулась из-за створки двери как нельзя вовремя. - А, Ичимару! А ну ко мне, живо. Я тебя давно жду.
- Но, тайчо, он же…
- Ничего-ничего, Соуске, это все мелочи, - Широченная лошадиная улыбка капитана была для Гина как билет в рай. С ней Айзен-фукутайчо, к несчастью, ничего не мог поделать. - Отчет он сдаст потом, а у тебя и так работы невпроворот. Там какие-то нестыковки с инвентаризацией вроде. Посмотри, подотри, если что надо…
- Это называется фальсификация документов, тайчо.
Пользуясь тем, что Айзен отвлекся на перепалку с капитаном, Ичимару наконец смог вырваться и бочком стал продвигаться поближе к Хирако.
- Да ну уж прямо фальфиси… в общем, эта самая. Тебе надо мыслить глобально, Соуске, а ты о каких-то недосчитанных тряпках печешься.
- Если я не буду о них печься, половина отряда останется без штанов. И я знаю, что вы там у себя вовсе не документами занимались, а снова слушали этот…
- Джаз, Соуске. Уговорил, я сделаю потише, - великодушно сдался Хирако.
- Квартальный отчет горит, тайчо. Как вам еще объяснить?
- Да, да, я понял, понял. Вот сейчас разберусь с одним делом и сразу за работу. Ичимару, хватит уже красться вдоль стены.
Гин открыл рот с намерением пояснить, что вообще-то просто пытался привлекать к себе как можно меньше внимания. Хирако даже слушать не стал. Крабом вцепился в ворот его косоде и затащил к себе в кабинет.
- Я все равно заставлю вас сделать этот отчет, - послышался из-за двери приглушенный, но от этого не менее уверенный голос Айзена.
Ичимару с облегчением вздохнул. Сдвинутые створки пусть и не были непреодолимой преградой, но все же гарантировали хоть какую-то защиту от занудства Айзена-фукутайчо.
- Старательный у нас лейтенант, куда деваться, - развел руками Хирако. - Принес?
- Разумеется. Последние записи.
Ичимару запустил руку в косоде и извлек оттуда перевязанный бечевкой пакет. Именно из-за него капитан и выдал ему командировку на грунт. Никаких Пустых в том районе и в помине не было, зато был крохотный музыкальный магазинчик, откуда Гин периодически таскал капитану джазовые новинки.
Каждый раз Хирако-тайчо не просто брал у него пакет. Он выхватывал его, как подарок к празднику. С нетерпением и почти детским восторгом.
Он не был похож на капитанов старой закалки – Ямамото, Укитаке, Кёраку или Унохану. Он не боялся ломать традиции и нарушать запреты. А таким в Готэй-13 не место.
Ичимару ложится на спину, прикрывает глаза рукой. Да, с их капитаном и в самом деле было весело. Не то, что теперь.
От жары тянет вздремнуть. Незаметно для самого себя Гин проваливается в сон – неглубокий, душный. Когда движение застывшего горячего воздуха заставляет его проснуться, день уже клонится к закату. Гин приподнимается на локтях, разглядывая неожиданного гостя. В голове тяжесть, а в горло будто сыпанули песка. Все-таки уснуть на жаре было не самым лучшим решением. Ему нестерпимо хочется пить.
В паре метров от него замер гонец.
- Шестой офицер пятого отряда Ичимару Гин.
- Да?
- Вам приказано явиться к Ямамото-сотайчо немедленно, - не обращая внимания на то, что его перебили, заканчивает гонец.
- Да? - на этот раз с недоверием интересуется Ичимару. Во рту пересохло, и язык плохо его слушается, но это не мешает словам звучать с неизменной ехидцей. - С чего бы вдруг, интересно. Я что-то натворил и плохо замел следы?
Гонец, кажется, ошарашен этим вопросом, но он лишь добавляет “прошу, поторопитесь” и исчезает так же бесшумно, как появился.
Гин задумчиво чешет кончик носа и, бросая быстрый взгляд на все еще копошащихся внизу офицеров, ласково проводит ладонью по своему похожему на вакидзаси мечу.
- Если мне не изменяет чутье, то скоро, очень скоро, ты получишь то, чего так хочешь.
По мечу пробегает легкая дрожь предвкушения, заметить которую может только его хозяин.
- И я, возможно, тоже…
~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~
В кабинете капитана первого отряда просторно и светло. Небольшие светильники, расставленные по углам, несмотря на скромные размеры, на редкость удачно справляются со своей задачей, не давая вечерним сумеркам прокрасться внутрь.
Ямамото сидит за рабочим столом и, кажется, дремлет. Ичимару прекрасно знает, что впечатление обманчиво, поэтому просто ждет, пока сотайчо надоест изучать его из-под полуприкрытых век, и он назовет, наконец, причину, по которой отправил к нему гонца. Приказ Ямамото явиться лично мог значить многое, но почти ничего из этого списка не предвещает хорошего завершения вечера. Особенно для рядового офицера, каким Гин и является.
Ни одно из его мелких темных делишек, даже всплыви оно наружу, не заинтересовало бы капитана первого отряда. Сама мысль о том, что Ичимару стоит здесь только из-за этого, казалась не только смешной, но и абсурдной.
Гин начинает откровенно скучать.
- Прошу простить мне мое непочтение, - осторожно произносит он, - но, возможно, мне не стоит отнимать ваше время в столь поздний час, Ямамото-сотайчо.
- Ичимару Гин, - скрипучим голосом говорил тот, - Я наслышан о тебе.
Ичимару вовремя сдерживается, чтобы не ляпнуть “да ну!” Слова сотайчо немало его удивляют. Кажется, ничего такого, чем можно было бы прославиться, он не совершал. Мелкие интриги внутри отряда и не только, разумеется, не в счет – никто ведь не станет распространяться о том, что его унизили или обвели вокруг пальца. Гин любит дурачить людей, но при этом поймать его за руку практически невозможно. В том, чтобы наблюдать из-за кулис, есть своя особенная, ни с чем не сравнимая прелесть.
- Сасакибе, - обращается к безмолвно замершему справа от него лейтенанту Ямамото.
- Слушаюсь, тайчо, - Сасакибе берет со стола сверток, подозрительно похожий на личные рекомендации, которые давали всем студентам в Академии, и, развернув его, принимается внятно читать.
- Ичимару Гин. После выпуска был назначен сразу десятым офицером в пятый отряд по личной рекомендации его капитана…
Ичимару мысленно добавляет Хирако-тайчо пару пунктов в своем личном рейтинге. По крайней мере, теперь его положение стало чуть ближе к нулю. А ноль в рейтинге Гина – это почти заинтересованность. Другое дело, что не каждый рад такому его интересу, но это уже отдельный разговор.
- …затем в течение всего пары месяцев поднялся до восьмого офицера, когда бывшие восьмой и девятый офицеры отряда попали в лазарет при странных обстоятельствах…
- О, это была чистейшая случайность, уверяю вас, - широко улыбаясь, заверяет Ичимару, кивая в знак подтверждения своей правоты. - Кажется, их подвел желудок. У нас нервная работа, знаете ли. Всякое случается.
- … вскоре после этого вместе с несколькими бойцами из пятого отряда был послан на зачистку пятьдесят четвертого района Руконгай во время возникших там беспорядков. В результате инцидент был исчерпан, но отряд потерял еще двух – седьмого и четырнадцатого офицеров. Потери среди руконгайцев не подсчитывались.
- Ну… они же были бунтарями, верно? Этого следовало ожидать.
Сасакибе негромко кашляет, старательно игнорируя комментарии Ичимару и его услужливую и одновременно нахальную улыбку.
- Затем шестой офицер был найден мертвым за Восточными воротами…
- Бедняга, - качает головой Гин, не переставая улыбаться, так что неясно, сожалеет он о смерти товарища или же, наоборот, насмехается. - Он был хорошим парнем.
- Таким образом, Ичимару Гин сменил ранг с седьмого офицера на шестого и находится в этом звании по сей день, - закончив отчет, Сасакибе складывает сверток и замерает в ожидании следующего приказа своего капитана.
- Наверное, это значит, что я хороший офицер, верно? - пытается угадать Ичимару. Происходящее начинает его даже забавлять.
Круговерть ради повышения, которую он затеял, не имеет ничего общего с его амбициями. Всего лишь очередной способ развлечься, не более. То, что жизнь старших офицеров мало отличается от серого существования младших, Гин понял довольно быстро. Дальнейшее продвижение по служебной лестнице его уже не интересует. Сейчас единственное его утешение в том, что круг тех, над кем он может безнаказанно насмехаться, значительно расширился.
- Это значит, что вся ваша карьера в Готей-13 очень сомнительна, - осмеливается высказаться Сасакибе. Властный взмах сухой кисти Ямамото останавливает его на полуслове.
Лейтенант не смеет перечить своему капитану. И это идеальное прикрытие для того, чтобы помыкать человеком, думает Гин. Ярлыки, оправдывающие фактическое рабство. Он видит это именно так.
Может, стоило не останавливаться на ранге шестого офицера, а добраться до самой верхушки? Гин уверен, что нашел бы себе очень послушного лейтенанта.
Рейацу сотайчо давит невидимым прессом, заставляет склонить голову и жадно хватать ртом будто сгустившийся воздух. Гин дышит через силу. Словно проталкивает в горло тягучую патоку.
- Сейчас тяжелые времена. Часть отрядов осталась без капитанов, - продолжает Ямамото.
Давление его рейацу ослабевает.
Гин выпрямляется все с тем же выражением лица: уголки растянутого в неровной ухмылке рта слегка дергаются – всего лишь слабый признак напряжения, которое только что испытало его тело под давлением чужой силы. Сердце скачет где-то около горла, но Ичимару не подает вида.
Простите, маска немного съехала. А в остальном все, как и прежде.
Ямамото едва заметно кивает, будто сам себе. Ичимару не боится его. И на колени просто так не встанет. Даже если сила противника намного превосходит его собственную.
Самоуверенный, упрямый. И достаточно умен для того, чтобы не показывать, чего ему стоит сейчас смотреть прямо на сотайчо, а не сгибаться пополам, пытаясь отдышаться.
- Неприятно получилось, что и говорить, - кивает Ичимару. Его голос чуть осип, и пить теперь хочется еще сильней. - Но я все еще не понимаю, какое отношение это имеет ко мне.
Кажется, Ямамото намеренно тянет время, словно должен сказать что-то, с чем в корне не согласен. Взмахом руки он требует свиток, который только что читал Сасакабе, и, развернув пергамент, принимается пристально его изучать.
- Неплохо, неплохо, - будто разговаривая сам с собой, бормочет он, - Действительно неплохо.
Ичимару пользуется передышкой, чтобы незаметно стереть ползущую по виску каплю холодного пота.
Ямамото поднимает глаза от свитка. Теперь его голос звучит тверже и уверенней, совсем не как у векового старца.
- Официально об этом еще не было объявлено, но совет капитанов уже одобрил назначение на место капитана пятого отряда Айзена Соуске.
Ичимару резко сгибается, закашлявшись, чтобы скрыть ту брезгливость и разочарование, с которым кривится его ухмылка.
- Простите, меня, похоже, продуло на днях. Подхватил легкую простуду, - извиняется он.
Айзен?! Боги, да он зануда, каких свет не видывал! А эта его всепрощающая и всепонимающая улыбка? Гина тошнит каждый раз при ее виде, поэтому он и старается держаться от их лейтенанта как можно дальше. Поправка: экс-лейтенанта, отныне – его нового капитана. Какой фарс.
- Надеюсь, вы справитесь с этой маленькой проблемой к следующей нашей встрече, Ичимару-фукутайчо.
Гин вмиг выпрямляется, перестав корчиться в попытках изобразить приступ несуществующего кашля.
- Я не ослышался? - осторожно переспрашивает он. - Фукутайчо? Следующая встреча?
- Абсолютно верно, - тяжело кивает Ямамото, - Айзен-тайчо настаивает на том, чтобы именно вы стали его лейтенантом, хотя, на мой взгляд, в пятом отряде есть и более подходящие кандидатуры.
Как обычно. Ичимару уже давно воспринимает эти слова исключительно как комплимент.
- Как интересно… Признаюсь честно, для меня это неожиданно. Но поскольку вы еще не позволили мне идти, полагаю, есть что-то еще?
Ямамото вряд ли нравится, с какой легкостью новоявленный лейтенант угадывает его намерения. Его седые брови смыкаются на переносице. Он чувствует, что Гин совсем не так прост. Но, в конце концов, любая рекомендация требует подтверждения фактами.
- У меня нет причин не доверять решению Айзена-тайчо, - Ямамото проводит ладонью по белой бороде. - Однако чтобы соблюсти все правила, необходимо убедиться в том, что он не переоценивает ваши силы.
Гин улыбается шире. Это и вправду становится забавным.
- То есть?
- Завтра с восходом солнца все капитаны соберутся у Ямы Казней.
Гин ловит себя на том, что неотрывно следит за каждым движением худощавых, словно обтянутых пожелтевшим от времени пергаментом пальцев сотайчо. Они мерно постукивают по столу, мягким ударом отмечая каждое слово.
- Будьте там, Ичимару-фукутайчо и докажите, что достойны этого назначения.
Прямо как напутствие уходящему на войну, хмыкает Гин про себя. Впрочем, не важно.
Завтра утром он будет там, на развалинах забытого места казней. Что бы ни придумал для него совет капитанов, Гин всего лишь хорошенько развлечется, глядя на их реакцию. В конце концов, повод совсем неплох – его назначили лейтенантом, и для этого ему даже не пришлось никого убивать.
продолжение в комментариях