Genius loci
название: С самого начала
автор: Eishi
бета: Shindoku
пейринг: Айзен/Ичимару
рейтинг: PG-13
жанр: drama, action.
саммари: Прошлое пятого отряда. К тому же… у каждого поступка есть свои причины. Особенно у предательства. И особенно, если это касается Ичимару.
предупреждения: нет.
отказ от прав: персонажи не мои, выгоды не извлекаю.
спойлеры: -108 глава манги – “Обращая маятник вспять”.
Написано по заявке: Линн Бранст
текст заявкиХочу фанфик (неважно, авторский или переводной): рейтинг чем выше, тем лучше
Зангетсу/Ичиго(В пару с Зангетсу и Ичиго лучше никого не добавлять), Урахара/Ичиго, Айзен/Ичиго, Маюри/Исида (вот только без чистой и невинной любви между ними О_о), Ишшин/Ичиго (ну да, инцест, только без особенных переживаний по этому поводу)
Шухей/Ренджи(в любой последовательности), Ренджи/Исида, Исида/Кон(о да, буду рада посмотреть на то, как выкрутитесь из отсутствия у Кона нормального тела, естественно здесь можно стеб)
Если ничто и никак: Кьёраку/Укитаке, Ренджи/Бьякуя(в этой последовательности), Айзен/Гин
отношение к спойлерам:
сколько угодно
сквики и кинки:
можно: бдсм, насилие, пытки без подробностей, игрушки, тройнички
прочие ограничения:
Пожалуйста, не мучайте себя если пара не нравиться, или хочеться как-то разнообразить, мне значительно приятнее будет прочитать то, что вам доставит удовольствие написать.
Не делайте из мальчиков девочек.
Лучше обойтись без арранкаров, но и их слопаю по надобности.
читать дальшеИнтересные вещи быстро надоедают, а надоевшие гораздо ближе к тому, чтобы стать ненавистными, чем любые другие.
Эту истину Гин усвоил еще в Академии, поэтому служба в Готэй-13 в те времена казалась ему тем, что действительно могло его позабавить. Но веселья хватило лишь на полгода.
Гин зевает.
Ему все чаще вспоминаются лекции по истории Сейретей, на которые Мацумото таскала его с необъяснимым упорством. Никогда ведь не отличалась особой старательностью в учебе, а вот историю любила. Она всегда питала слабость к странным вещам и людям. К Ичимару Гину, например. Или к прошлому.
История Сейретей пестра, как толпа во время фестиваля Танабаты. Войны, восстания в Руконгай, запрещенные эксперименты в научно-исследовательском отделе, нападения Пустых и даже одна дерзкая попытка руконгайцев прорваться через Северные ворота Готэй, разумеется, окончившаяся полным провалом. Ах да, еще недавняя шумиха с изгнанием капитанов… Но Гин-то в ней не участвовал, а значит, из списка развлечений ее можно вычеркнуть.
Сейчас в Сейретей затишье.
В то, что все разом осознали свое место и отказались от попыток что-то изменить, Ичимару не верит. Чушь это. Бунтарство, эгоизм и жажда драки спят в каждом человеке. Разница лишь в том, насколько хорошо их скрывают. Ичимару в этом искусстве равных нет. Вот только ему все уже порядком надоело, а новую игру случай не подкидывает.
В глубине души, за тончайшей матовой пленкой притворной преданности Гин жаждет совсем другого. Встретить кого-то, кто возьмет весь Сейретей за грудки и встряхнет так, что даже самые свирепые Пустые покажутся сущим пустяком. Чтобы обленившиеся офицеры и самоуверенные капитаны кинулись врассыпную, как мелкие букашки.
Ичимару ждет великана, что разрушит их муравейник, и ждет уже давно.
Он разочарованно зевает. Здесь, на крыше одной из казарм Гин может позволить себе расслабиться. Постоянная беготня от Айзена-фукутайчо, который требует с него отчет о каждом действии, выматывает не хуже тренировок на полигоне. И почему именно Ичимару вызывает у их лейтенанта такое обострение занудства?
Внизу с метлами в руках копошится пара шинигами. Попались, похоже, Айзену. После ухода капитана все дела отряда оказались на его плечах, так что теперь в пятом новые порядки. Укрепление расшатанной дисциплины. Наряды на уборку территории назначаются один за другим. Лейтенант ведь знает, что для любого офицера это самое худшее наказание.
Сегодня Гину удалось от него сбежать, но кто знает, повезет ли ему и в следующий раз? Айзена чует его, как ищейка, которую пустили по следу. Никакого покоя, право слово. Неужели он не понимает, что помимо дисциплины в жизни есть множество других интересных вещей? Например, интриги. Хотя куда там Айзену-фукутайчо до интриг, он увяз в делах отряда и дальше своего носа ничего не видит.
Ичимару невысокого мнения о своем лейтенанте.
С большей охотой он размышляет о том, как бы найти себе подходящее развлечение. На грунт не сбежать, туда только с заданиями отправляют, а это к Айзену надо идти. И Пустые, как назло, в последнее время редко появляются. Что уж они там в своем мире делают, Ичимару не знает, но если бы это что-то изменило, он, не колеблясь, поставил бы на окраине Руконгая табличку с надписью “Бесплатная столовая для Пустых. Открыта в любое время дня и ночи.”
Ичимару поднимает голову к небу, прикрывая рукой прищуренные глаза. Полуденное солнце замерло над ним, и, кажется, собирается висеть там вечно. Ни облака, ни ветерка. Это ад, не иначе.
На жаре раздражение Гина быстрей обычного достигает своей критической отметки. С каждой минутой убеждать себя, что к его великому сожалению, все же нельзя пришпилить кого-нибудь к ближайшей стене, становится все труднее.
Шинсо тихо скулит, требуя чужой крови. Гину остается только успокаивающе поглаживать рукоять меча и бормотать себе под нос, будто колыбельную:
- Не ной, не ной, мой хороший. Будет и наше время. Развлечемся на славу. Только не ной, не ной…. Терпение – добродетель, знаешь ли. Жаль только, что не моя. Не ной, я сказал.
С капитаном было веселее. После того, как он в компании нескольких высших офицеров, был изгнан из Общества Душ, весь Готэй-13 некоторое время гудел разворошенным ульем, а потом все стихло. Конечно, методы управления отрядом у Хирако-тайчо были весьма неординарные, да и у самого него вечно ветер в голове гулял, но надо признать, скучать с ним было некогда.
У Ичимару с капитаном были особые отношения. Оба по большей части лишь создавали видимость бурной деятельности и никогда не делали ничего просто так. На нарушение правил Хирако-тайчо всегда смотрел сквозь пальцы, так что с Гином общий язык они нашли довольно быстро.
У капитана была своя маленькая слабость – джазовые записи, достать которые можно лишь в мире живых. Ну а Гин благодаря своей хитрости идеально подходил на роль контрабандиста. В качестве награды он получал командировки на грунт чаще других, и большую их часть мог проводить, как ему вздумается, в то время как другие офицеры гонялись за Пустыми без сна и отдыха.
Но одно Гин видел четко: в Готэй-13 Хирако-тайчо было скучно почти так же, как ему самому. Слишком строгие правила, слишком тесные рамки. Сила и амбиции капитана пятого отряда в них не умещались. Когда становится нечем дышать, единственный выход – сломать стены, в которых ты заперт. И Хирако это сделал.
Поэтому, когда случилась вся эта шумиха с нарушением запрета на слияние с Пустыми, Гин нисколько не удивился тому, что в числе изгнанников оказался и Хирако-тайчо.
За день до этого Ичимару вернулся с грунта и, не заботясь о подготовке отчета о задании, сразу же отправился в офис отряда.
- Неужели отчет? - с намеком в голосе поинтересовался Айзен-фукутайчо, едва только Гин переступил порог. Проскользнуть к капитану мимо него еще никому не удавалось, и даже Ичимару не был исключением из этого правила.
Большего педанта, чем их лейтенант, загробный мир не знал. С каждой их встречей Гин утверждался в этом мнении все сильней. Неудивительно, что в его личном рейтинге Айзен не дотягивал даже до нуля.
- Ну на что вам эта бумажка, Айзен-фукутайчо? Ничего ведь не изменится, если я занесу ее чуть попозже.
- Не изменится, - подозрительно легко согласился Айзен. Он стоял перед Гином, загораживая ему дорогу, и, похоже, не собирался пускать его к капитану, пока не получит свой злополучный отчет. - Вот только твое “чуть попозже” имеет обыкновение растягиваться до бесконечности.
- Зачем же так утрировать? У меня ведь тоже есть совесть.
- В самом деле?
- Лгать вышестоящему офицеру не по уставу, так что я, пожалуй, воздержусь от ответа.
Гин попытался проскользнуть мимо лейтенанта, поднырнув ему под локоть, но оказался схвачен за ворот. Ни дать, ни взять пойманный недовольным хозяином блудный кошак.
- Отчет о задании, Ичимару-кун, - грозно напомнил Айзен. - Поскольку на все вопросы о нем Хирако-тайчо кормит меня туманными фразами и подозрительными улыбками, я хочу узнать, что ты делал в мире живых, хотя бы из отчета.
- Я сдам его, сдам, слово даю. Может, уже отпустите меня, а?
Судя по недовольному взгляду Айзена, он все же думал, что вздернутый за шкирку, стоящий на цыпочках Ичимару гораздо безопасней Ичимару обычного. А потому отпускать его не торопился.
- Что тут за шум, Соуске? Из-за него я не могу насладиться моей любимой пес… то есть сосредоточиться на документах, - голова Хирако высунулась из-за створки двери как нельзя вовремя. - А, Ичимару! А ну ко мне, живо. Я тебя давно жду.
- Но, тайчо, он же…
- Ничего-ничего, Соуске, это все мелочи, - Широченная лошадиная улыбка капитана была для Гина как билет в рай. С ней Айзен-фукутайчо, к несчастью, ничего не мог поделать. - Отчет он сдаст потом, а у тебя и так работы невпроворот. Там какие-то нестыковки с инвентаризацией вроде. Посмотри, подотри, если что надо…
- Это называется фальсификация документов, тайчо.
Пользуясь тем, что Айзен отвлекся на перепалку с капитаном, Ичимару наконец смог вырваться и бочком стал продвигаться поближе к Хирако.
- Да ну уж прямо фальфиси… в общем, эта самая. Тебе надо мыслить глобально, Соуске, а ты о каких-то недосчитанных тряпках печешься.
- Если я не буду о них печься, половина отряда останется без штанов. И я знаю, что вы там у себя вовсе не документами занимались, а снова слушали этот…
- Джаз, Соуске. Уговорил, я сделаю потише, - великодушно сдался Хирако.
- Квартальный отчет горит, тайчо. Как вам еще объяснить?
- Да, да, я понял, понял. Вот сейчас разберусь с одним делом и сразу за работу. Ичимару, хватит уже красться вдоль стены.
Гин открыл рот с намерением пояснить, что вообще-то просто пытался привлекать к себе как можно меньше внимания. Хирако даже слушать не стал. Крабом вцепился в ворот его косоде и затащил к себе в кабинет.
- Я все равно заставлю вас сделать этот отчет, - послышался из-за двери приглушенный, но от этого не менее уверенный голос Айзена.
Ичимару с облегчением вздохнул. Сдвинутые створки пусть и не были непреодолимой преградой, но все же гарантировали хоть какую-то защиту от занудства Айзена-фукутайчо.
- Старательный у нас лейтенант, куда деваться, - развел руками Хирако. - Принес?
- Разумеется. Последние записи.
Ичимару запустил руку в косоде и извлек оттуда перевязанный бечевкой пакет. Именно из-за него капитан и выдал ему командировку на грунт. Никаких Пустых в том районе и в помине не было, зато был крохотный музыкальный магазинчик, откуда Гин периодически таскал капитану джазовые новинки.
Каждый раз Хирако-тайчо не просто брал у него пакет. Он выхватывал его, как подарок к празднику. С нетерпением и почти детским восторгом.
Он не был похож на капитанов старой закалки – Ямамото, Укитаке, Кёраку или Унохану. Он не боялся ломать традиции и нарушать запреты. А таким в Готэй-13 не место.
Ичимару ложится на спину, прикрывает глаза рукой. Да, с их капитаном и в самом деле было весело. Не то, что теперь.
От жары тянет вздремнуть. Незаметно для самого себя Гин проваливается в сон – неглубокий, душный. Когда движение застывшего горячего воздуха заставляет его проснуться, день уже клонится к закату. Гин приподнимается на локтях, разглядывая неожиданного гостя. В голове тяжесть, а в горло будто сыпанули песка. Все-таки уснуть на жаре было не самым лучшим решением. Ему нестерпимо хочется пить.
В паре метров от него замер гонец.
- Шестой офицер пятого отряда Ичимару Гин.
- Да?
- Вам приказано явиться к Ямамото-сотайчо немедленно, - не обращая внимания на то, что его перебили, заканчивает гонец.
- Да? - на этот раз с недоверием интересуется Ичимару. Во рту пересохло, и язык плохо его слушается, но это не мешает словам звучать с неизменной ехидцей. - С чего бы вдруг, интересно. Я что-то натворил и плохо замел следы?
Гонец, кажется, ошарашен этим вопросом, но он лишь добавляет “прошу, поторопитесь” и исчезает так же бесшумно, как появился.
Гин задумчиво чешет кончик носа и, бросая быстрый взгляд на все еще копошащихся внизу офицеров, ласково проводит ладонью по своему похожему на вакидзаси мечу.
- Если мне не изменяет чутье, то скоро, очень скоро, ты получишь то, чего так хочешь.
По мечу пробегает легкая дрожь предвкушения, заметить которую может только его хозяин.
- И я, возможно, тоже…
В кабинете капитана первого отряда просторно и светло. Небольшие светильники, расставленные по углам, несмотря на скромные размеры, на редкость удачно справляются со своей задачей, не давая вечерним сумеркам прокрасться внутрь.
Ямамото сидит за рабочим столом и, кажется, дремлет. Ичимару прекрасно знает, что впечатление обманчиво, поэтому просто ждет, пока сотайчо надоест изучать его из-под полуприкрытых век, и он назовет, наконец, причину, по которой отправил к нему гонца. Приказ Ямамото явиться лично мог значить многое, но почти ничего из этого списка не предвещает хорошего завершения вечера. Особенно для рядового офицера, каким Гин и является.
Ни одно из его мелких темных делишек, даже всплыви оно наружу, не заинтересовало бы капитана первого отряда. Сама мысль о том, что Ичимару стоит здесь только из-за этого, казалась не только смешной, но и абсурдной.
Гин начинает откровенно скучать.
- Прошу простить мне мое непочтение, - осторожно произносит он, - но, возможно, мне не стоит отнимать ваше время в столь поздний час, Ямамото-сотайчо.
- Ичимару Гин, - скрипучим голосом говорил тот, - Я наслышан о тебе.
Ичимару вовремя сдерживается, чтобы не ляпнуть “да ну!” Слова сотайчо немало его удивляют. Кажется, ничего такого, чем можно было бы прославиться, он не совершал. Мелкие интриги внутри отряда и не только, разумеется, не в счет – никто ведь не станет распространяться о том, что его унизили или обвели вокруг пальца. Гин любит дурачить людей, но при этом поймать его за руку практически невозможно. В том, чтобы наблюдать из-за кулис, есть своя особенная, ни с чем не сравнимая прелесть.
- Сасакибе, - обращается к безмолвно замершему справа от него лейтенанту Ямамото.
- Слушаюсь, тайчо, - Сасакибе берет со стола сверток, подозрительно похожий на личные рекомендации, которые давали всем студентам в Академии, и, развернув его, принимается внятно читать.
- Ичимару Гин. После выпуска был назначен сразу десятым офицером в пятый отряд по личной рекомендации его капитана…
Ичимару мысленно добавляет Хирако-тайчо пару пунктов в своем личном рейтинге. По крайней мере, теперь его положение стало чуть ближе к нулю. А ноль в рейтинге Гина – это почти заинтересованность. Другое дело, что не каждый рад такому его интересу, но это уже отдельный разговор.
- …затем в течение всего пары месяцев поднялся до восьмого офицера, когда бывшие восьмой и девятый офицеры отряда попали в лазарет при странных обстоятельствах…
- О, это была чистейшая случайность, уверяю вас, - широко улыбаясь, заверяет Ичимару, кивая в знак подтверждения своей правоты. - Кажется, их подвел желудок. У нас нервная работа, знаете ли. Всякое случается.
- … вскоре после этого вместе с несколькими бойцами из пятого отряда был послан на зачистку пятьдесят четвертого района Руконгай во время возникших там беспорядков. В результате инцидент был исчерпан, но отряд потерял еще двух – седьмого и четырнадцатого офицеров. Потери среди руконгайцев не подсчитывались.
- Ну… они же были бунтарями, верно? Этого следовало ожидать.
Сасакибе негромко кашляет, старательно игнорируя комментарии Ичимару и его услужливую и одновременно нахальную улыбку.
- Затем шестой офицер был найден мертвым за Восточными воротами…
- Бедняга, - качает головой Гин, не переставая улыбаться, так что неясно, сожалеет он о смерти товарища или же, наоборот, насмехается. - Он был хорошим парнем.
- Таким образом, Ичимару Гин сменил ранг с седьмого офицера на шестого и находится в этом звании по сей день, - закончив отчет, Сасакибе складывает сверток и замерает в ожидании следующего приказа своего капитана.
- Наверное, это значит, что я хороший офицер, верно? - пытается угадать Ичимару. Происходящее начинает его даже забавлять.
Круговерть ради повышения, которую он затеял, не имеет ничего общего с его амбициями. Всего лишь очередной способ развлечься, не более. То, что жизнь старших офицеров мало отличается от серого существования младших, Гин понял довольно быстро. Дальнейшее продвижение по служебной лестнице его уже не интересует. Сейчас единственное его утешение в том, что круг тех, над кем он может безнаказанно насмехаться, значительно расширился.
- Это значит, что вся ваша карьера в Готей-13 очень сомнительна, - осмеливается высказаться Сасакибе. Властный взмах сухой кисти Ямамото останавливает его на полуслове.
Лейтенант не смеет перечить своему капитану. И это идеальное прикрытие для того, чтобы помыкать человеком, думает Гин. Ярлыки, оправдывающие фактическое рабство. Он видит это именно так.
Может, стоило не останавливаться на ранге шестого офицера, а добраться до самой верхушки? Гин уверен, что нашел бы себе очень послушного лейтенанта.
Рейацу сотайчо давит невидимым прессом, заставляет склонить голову и жадно хватать ртом будто сгустившийся воздух. Гин дышит через силу. Словно проталкивает в горло тягучую патоку.
- Сейчас тяжелые времена. Часть отрядов осталась без капитанов, - продолжает Ямамото.
Давление его рейацу ослабевает.
Гин выпрямляется все с тем же выражением лица: уголки растянутого в неровной ухмылке рта слегка дергаются – всего лишь слабый признак напряжения, которое только что испытало его тело под давлением чужой силы. Сердце скачет где-то около горла, но Ичимару не подает вида.
Простите, маска немного съехала. А в остальном все, как и прежде.
Ямамото едва заметно кивает, будто сам себе. Ичимару не боится его. И на колени просто так не встанет. Даже если сила противника намного превосходит его собственную.
Самоуверенный, упрямый. И достаточно умен для того, чтобы не показывать, чего ему стоит сейчас смотреть прямо на сотайчо, а не сгибаться пополам, пытаясь отдышаться.
- Неприятно получилось, что и говорить, - кивает Ичимару. Его голос чуть осип, и пить теперь хочется еще сильней. - Но я все еще не понимаю, какое отношение это имеет ко мне.
Кажется, Ямамото намеренно тянет время, словно должен сказать что-то, с чем в корне не согласен. Взмахом руки он требует свиток, который только что читал Сасакабе, и, развернув пергамент, принимается пристально его изучать.
- Неплохо, неплохо, - будто разговаривая сам с собой, бормочет он, - Действительно неплохо.
Ичимару пользуется передышкой, чтобы незаметно стереть ползущую по виску каплю холодного пота.
Ямамото поднимает глаза от свитка. Теперь его голос звучит тверже и уверенней, совсем не как у векового старца.
- Официально об этом еще не было объявлено, но совет капитанов уже одобрил назначение на место капитана пятого отряда Айзена Соуске.
Ичимару резко сгибается, закашлявшись, чтобы скрыть ту брезгливость и разочарование, с которым кривится его ухмылка.
- Простите, меня, похоже, продуло на днях. Подхватил легкую простуду, - извиняется он.
Айзен?! Боги, да он зануда, каких свет не видывал! А эта его всепрощающая и всепонимающая улыбка? Гина тошнит каждый раз при ее виде, поэтому он и старается держаться от их лейтенанта как можно дальше. Поправка: экс-лейтенанта, отныне – его нового капитана. Какой фарс.
- Надеюсь, вы справитесь с этой маленькой проблемой к следующей нашей встрече, Ичимару-фукутайчо.
Гин вмиг выпрямляется, перестав корчиться в попытках изобразить приступ несуществующего кашля.
- Я не ослышался? - осторожно переспрашивает он. - Фукутайчо? Следующая встреча?
- Абсолютно верно, - тяжело кивает Ямамото, - Айзен-тайчо настаивает на том, чтобы именно вы стали его лейтенантом, хотя, на мой взгляд, в пятом отряде есть и более подходящие кандидатуры.
Как обычно. Ичимару уже давно воспринимает эти слова исключительно как комплимент.
- Как интересно… Признаюсь честно, для меня это неожиданно. Но поскольку вы еще не позволили мне идти, полагаю, есть что-то еще?
Ямамото вряд ли нравится, с какой легкостью новоявленный лейтенант угадывает его намерения. Его седые брови смыкаются на переносице. Он чувствует, что Гин совсем не так прост. Но, в конце концов, любая рекомендация требует подтверждения фактами.
- У меня нет причин не доверять решению Айзена-тайчо, - Ямамото проводит ладонью по белой бороде. - Однако чтобы соблюсти все правила, необходимо убедиться в том, что он не переоценивает ваши силы.
Гин улыбается шире. Это и вправду становится забавным.
- То есть?
- Завтра с восходом солнца все капитаны соберутся у Ямы Казней.
Гин ловит себя на том, что неотрывно следит за каждым движением худощавых, словно обтянутых пожелтевшим от времени пергаментом пальцев сотайчо. Они мерно постукивают по столу, мягким ударом отмечая каждое слово.
- Будьте там, Ичимару-фукутайчо и докажите, что достойны этого назначения.
Прямо как напутствие уходящему на войну, хмыкает Гин про себя. Впрочем, не важно.
Завтра утром он будет там, на развалинах забытого места казней. Что бы ни придумал для него совет капитанов, Гин всего лишь хорошенько развлечется, глядя на их реакцию. В конце концов, повод совсем неплох – его назначили лейтенантом, и для этого ему даже не пришлось никого убивать.
продолжение в комментариях
автор: Eishi
бета: Shindoku
пейринг: Айзен/Ичимару
рейтинг: PG-13
жанр: drama, action.
саммари: Прошлое пятого отряда. К тому же… у каждого поступка есть свои причины. Особенно у предательства. И особенно, если это касается Ичимару.
предупреждения: нет.
отказ от прав: персонажи не мои, выгоды не извлекаю.
спойлеры: -108 глава манги – “Обращая маятник вспять”.
Написано по заявке: Линн Бранст
текст заявкиХочу фанфик (неважно, авторский или переводной): рейтинг чем выше, тем лучше
Зангетсу/Ичиго(В пару с Зангетсу и Ичиго лучше никого не добавлять), Урахара/Ичиго, Айзен/Ичиго, Маюри/Исида (вот только без чистой и невинной любви между ними О_о), Ишшин/Ичиго (ну да, инцест, только без особенных переживаний по этому поводу)
Шухей/Ренджи(в любой последовательности), Ренджи/Исида, Исида/Кон(о да, буду рада посмотреть на то, как выкрутитесь из отсутствия у Кона нормального тела, естественно здесь можно стеб)
Если ничто и никак: Кьёраку/Укитаке, Ренджи/Бьякуя(в этой последовательности), Айзен/Гин
отношение к спойлерам:
сколько угодно
сквики и кинки:
можно: бдсм, насилие, пытки без подробностей, игрушки, тройнички
прочие ограничения:
Пожалуйста, не мучайте себя если пара не нравиться, или хочеться как-то разнообразить, мне значительно приятнее будет прочитать то, что вам доставит удовольствие написать.
Не делайте из мальчиков девочек.
Лучше обойтись без арранкаров, но и их слопаю по надобности.
читать дальшеИнтересные вещи быстро надоедают, а надоевшие гораздо ближе к тому, чтобы стать ненавистными, чем любые другие.
Эту истину Гин усвоил еще в Академии, поэтому служба в Готэй-13 в те времена казалась ему тем, что действительно могло его позабавить. Но веселья хватило лишь на полгода.
Гин зевает.
Ему все чаще вспоминаются лекции по истории Сейретей, на которые Мацумото таскала его с необъяснимым упорством. Никогда ведь не отличалась особой старательностью в учебе, а вот историю любила. Она всегда питала слабость к странным вещам и людям. К Ичимару Гину, например. Или к прошлому.
История Сейретей пестра, как толпа во время фестиваля Танабаты. Войны, восстания в Руконгай, запрещенные эксперименты в научно-исследовательском отделе, нападения Пустых и даже одна дерзкая попытка руконгайцев прорваться через Северные ворота Готэй, разумеется, окончившаяся полным провалом. Ах да, еще недавняя шумиха с изгнанием капитанов… Но Гин-то в ней не участвовал, а значит, из списка развлечений ее можно вычеркнуть.
Сейчас в Сейретей затишье.
В то, что все разом осознали свое место и отказались от попыток что-то изменить, Ичимару не верит. Чушь это. Бунтарство, эгоизм и жажда драки спят в каждом человеке. Разница лишь в том, насколько хорошо их скрывают. Ичимару в этом искусстве равных нет. Вот только ему все уже порядком надоело, а новую игру случай не подкидывает.
В глубине души, за тончайшей матовой пленкой притворной преданности Гин жаждет совсем другого. Встретить кого-то, кто возьмет весь Сейретей за грудки и встряхнет так, что даже самые свирепые Пустые покажутся сущим пустяком. Чтобы обленившиеся офицеры и самоуверенные капитаны кинулись врассыпную, как мелкие букашки.
Ичимару ждет великана, что разрушит их муравейник, и ждет уже давно.
Он разочарованно зевает. Здесь, на крыше одной из казарм Гин может позволить себе расслабиться. Постоянная беготня от Айзена-фукутайчо, который требует с него отчет о каждом действии, выматывает не хуже тренировок на полигоне. И почему именно Ичимару вызывает у их лейтенанта такое обострение занудства?
Внизу с метлами в руках копошится пара шинигами. Попались, похоже, Айзену. После ухода капитана все дела отряда оказались на его плечах, так что теперь в пятом новые порядки. Укрепление расшатанной дисциплины. Наряды на уборку территории назначаются один за другим. Лейтенант ведь знает, что для любого офицера это самое худшее наказание.
Сегодня Гину удалось от него сбежать, но кто знает, повезет ли ему и в следующий раз? Айзена чует его, как ищейка, которую пустили по следу. Никакого покоя, право слово. Неужели он не понимает, что помимо дисциплины в жизни есть множество других интересных вещей? Например, интриги. Хотя куда там Айзену-фукутайчо до интриг, он увяз в делах отряда и дальше своего носа ничего не видит.
Ичимару невысокого мнения о своем лейтенанте.
С большей охотой он размышляет о том, как бы найти себе подходящее развлечение. На грунт не сбежать, туда только с заданиями отправляют, а это к Айзену надо идти. И Пустые, как назло, в последнее время редко появляются. Что уж они там в своем мире делают, Ичимару не знает, но если бы это что-то изменило, он, не колеблясь, поставил бы на окраине Руконгая табличку с надписью “Бесплатная столовая для Пустых. Открыта в любое время дня и ночи.”
Ичимару поднимает голову к небу, прикрывая рукой прищуренные глаза. Полуденное солнце замерло над ним, и, кажется, собирается висеть там вечно. Ни облака, ни ветерка. Это ад, не иначе.
На жаре раздражение Гина быстрей обычного достигает своей критической отметки. С каждой минутой убеждать себя, что к его великому сожалению, все же нельзя пришпилить кого-нибудь к ближайшей стене, становится все труднее.
Шинсо тихо скулит, требуя чужой крови. Гину остается только успокаивающе поглаживать рукоять меча и бормотать себе под нос, будто колыбельную:
- Не ной, не ной, мой хороший. Будет и наше время. Развлечемся на славу. Только не ной, не ной…. Терпение – добродетель, знаешь ли. Жаль только, что не моя. Не ной, я сказал.
С капитаном было веселее. После того, как он в компании нескольких высших офицеров, был изгнан из Общества Душ, весь Готэй-13 некоторое время гудел разворошенным ульем, а потом все стихло. Конечно, методы управления отрядом у Хирако-тайчо были весьма неординарные, да и у самого него вечно ветер в голове гулял, но надо признать, скучать с ним было некогда.
У Ичимару с капитаном были особые отношения. Оба по большей части лишь создавали видимость бурной деятельности и никогда не делали ничего просто так. На нарушение правил Хирако-тайчо всегда смотрел сквозь пальцы, так что с Гином общий язык они нашли довольно быстро.
У капитана была своя маленькая слабость – джазовые записи, достать которые можно лишь в мире живых. Ну а Гин благодаря своей хитрости идеально подходил на роль контрабандиста. В качестве награды он получал командировки на грунт чаще других, и большую их часть мог проводить, как ему вздумается, в то время как другие офицеры гонялись за Пустыми без сна и отдыха.
Но одно Гин видел четко: в Готэй-13 Хирако-тайчо было скучно почти так же, как ему самому. Слишком строгие правила, слишком тесные рамки. Сила и амбиции капитана пятого отряда в них не умещались. Когда становится нечем дышать, единственный выход – сломать стены, в которых ты заперт. И Хирако это сделал.
Поэтому, когда случилась вся эта шумиха с нарушением запрета на слияние с Пустыми, Гин нисколько не удивился тому, что в числе изгнанников оказался и Хирако-тайчо.
За день до этого Ичимару вернулся с грунта и, не заботясь о подготовке отчета о задании, сразу же отправился в офис отряда.
- Неужели отчет? - с намеком в голосе поинтересовался Айзен-фукутайчо, едва только Гин переступил порог. Проскользнуть к капитану мимо него еще никому не удавалось, и даже Ичимару не был исключением из этого правила.
Большего педанта, чем их лейтенант, загробный мир не знал. С каждой их встречей Гин утверждался в этом мнении все сильней. Неудивительно, что в его личном рейтинге Айзен не дотягивал даже до нуля.
- Ну на что вам эта бумажка, Айзен-фукутайчо? Ничего ведь не изменится, если я занесу ее чуть попозже.
- Не изменится, - подозрительно легко согласился Айзен. Он стоял перед Гином, загораживая ему дорогу, и, похоже, не собирался пускать его к капитану, пока не получит свой злополучный отчет. - Вот только твое “чуть попозже” имеет обыкновение растягиваться до бесконечности.
- Зачем же так утрировать? У меня ведь тоже есть совесть.
- В самом деле?
- Лгать вышестоящему офицеру не по уставу, так что я, пожалуй, воздержусь от ответа.
Гин попытался проскользнуть мимо лейтенанта, поднырнув ему под локоть, но оказался схвачен за ворот. Ни дать, ни взять пойманный недовольным хозяином блудный кошак.
- Отчет о задании, Ичимару-кун, - грозно напомнил Айзен. - Поскольку на все вопросы о нем Хирако-тайчо кормит меня туманными фразами и подозрительными улыбками, я хочу узнать, что ты делал в мире живых, хотя бы из отчета.
- Я сдам его, сдам, слово даю. Может, уже отпустите меня, а?
Судя по недовольному взгляду Айзена, он все же думал, что вздернутый за шкирку, стоящий на цыпочках Ичимару гораздо безопасней Ичимару обычного. А потому отпускать его не торопился.
- Что тут за шум, Соуске? Из-за него я не могу насладиться моей любимой пес… то есть сосредоточиться на документах, - голова Хирако высунулась из-за створки двери как нельзя вовремя. - А, Ичимару! А ну ко мне, живо. Я тебя давно жду.
- Но, тайчо, он же…
- Ничего-ничего, Соуске, это все мелочи, - Широченная лошадиная улыбка капитана была для Гина как билет в рай. С ней Айзен-фукутайчо, к несчастью, ничего не мог поделать. - Отчет он сдаст потом, а у тебя и так работы невпроворот. Там какие-то нестыковки с инвентаризацией вроде. Посмотри, подотри, если что надо…
- Это называется фальсификация документов, тайчо.
Пользуясь тем, что Айзен отвлекся на перепалку с капитаном, Ичимару наконец смог вырваться и бочком стал продвигаться поближе к Хирако.
- Да ну уж прямо фальфиси… в общем, эта самая. Тебе надо мыслить глобально, Соуске, а ты о каких-то недосчитанных тряпках печешься.
- Если я не буду о них печься, половина отряда останется без штанов. И я знаю, что вы там у себя вовсе не документами занимались, а снова слушали этот…
- Джаз, Соуске. Уговорил, я сделаю потише, - великодушно сдался Хирако.
- Квартальный отчет горит, тайчо. Как вам еще объяснить?
- Да, да, я понял, понял. Вот сейчас разберусь с одним делом и сразу за работу. Ичимару, хватит уже красться вдоль стены.
Гин открыл рот с намерением пояснить, что вообще-то просто пытался привлекать к себе как можно меньше внимания. Хирако даже слушать не стал. Крабом вцепился в ворот его косоде и затащил к себе в кабинет.
- Я все равно заставлю вас сделать этот отчет, - послышался из-за двери приглушенный, но от этого не менее уверенный голос Айзена.
Ичимару с облегчением вздохнул. Сдвинутые створки пусть и не были непреодолимой преградой, но все же гарантировали хоть какую-то защиту от занудства Айзена-фукутайчо.
- Старательный у нас лейтенант, куда деваться, - развел руками Хирако. - Принес?
- Разумеется. Последние записи.
Ичимару запустил руку в косоде и извлек оттуда перевязанный бечевкой пакет. Именно из-за него капитан и выдал ему командировку на грунт. Никаких Пустых в том районе и в помине не было, зато был крохотный музыкальный магазинчик, откуда Гин периодически таскал капитану джазовые новинки.
Каждый раз Хирако-тайчо не просто брал у него пакет. Он выхватывал его, как подарок к празднику. С нетерпением и почти детским восторгом.
Он не был похож на капитанов старой закалки – Ямамото, Укитаке, Кёраку или Унохану. Он не боялся ломать традиции и нарушать запреты. А таким в Готэй-13 не место.
Ичимару ложится на спину, прикрывает глаза рукой. Да, с их капитаном и в самом деле было весело. Не то, что теперь.
От жары тянет вздремнуть. Незаметно для самого себя Гин проваливается в сон – неглубокий, душный. Когда движение застывшего горячего воздуха заставляет его проснуться, день уже клонится к закату. Гин приподнимается на локтях, разглядывая неожиданного гостя. В голове тяжесть, а в горло будто сыпанули песка. Все-таки уснуть на жаре было не самым лучшим решением. Ему нестерпимо хочется пить.
В паре метров от него замер гонец.
- Шестой офицер пятого отряда Ичимару Гин.
- Да?
- Вам приказано явиться к Ямамото-сотайчо немедленно, - не обращая внимания на то, что его перебили, заканчивает гонец.
- Да? - на этот раз с недоверием интересуется Ичимару. Во рту пересохло, и язык плохо его слушается, но это не мешает словам звучать с неизменной ехидцей. - С чего бы вдруг, интересно. Я что-то натворил и плохо замел следы?
Гонец, кажется, ошарашен этим вопросом, но он лишь добавляет “прошу, поторопитесь” и исчезает так же бесшумно, как появился.
Гин задумчиво чешет кончик носа и, бросая быстрый взгляд на все еще копошащихся внизу офицеров, ласково проводит ладонью по своему похожему на вакидзаси мечу.
- Если мне не изменяет чутье, то скоро, очень скоро, ты получишь то, чего так хочешь.
По мечу пробегает легкая дрожь предвкушения, заметить которую может только его хозяин.
- И я, возможно, тоже…
~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~
В кабинете капитана первого отряда просторно и светло. Небольшие светильники, расставленные по углам, несмотря на скромные размеры, на редкость удачно справляются со своей задачей, не давая вечерним сумеркам прокрасться внутрь.
Ямамото сидит за рабочим столом и, кажется, дремлет. Ичимару прекрасно знает, что впечатление обманчиво, поэтому просто ждет, пока сотайчо надоест изучать его из-под полуприкрытых век, и он назовет, наконец, причину, по которой отправил к нему гонца. Приказ Ямамото явиться лично мог значить многое, но почти ничего из этого списка не предвещает хорошего завершения вечера. Особенно для рядового офицера, каким Гин и является.
Ни одно из его мелких темных делишек, даже всплыви оно наружу, не заинтересовало бы капитана первого отряда. Сама мысль о том, что Ичимару стоит здесь только из-за этого, казалась не только смешной, но и абсурдной.
Гин начинает откровенно скучать.
- Прошу простить мне мое непочтение, - осторожно произносит он, - но, возможно, мне не стоит отнимать ваше время в столь поздний час, Ямамото-сотайчо.
- Ичимару Гин, - скрипучим голосом говорил тот, - Я наслышан о тебе.
Ичимару вовремя сдерживается, чтобы не ляпнуть “да ну!” Слова сотайчо немало его удивляют. Кажется, ничего такого, чем можно было бы прославиться, он не совершал. Мелкие интриги внутри отряда и не только, разумеется, не в счет – никто ведь не станет распространяться о том, что его унизили или обвели вокруг пальца. Гин любит дурачить людей, но при этом поймать его за руку практически невозможно. В том, чтобы наблюдать из-за кулис, есть своя особенная, ни с чем не сравнимая прелесть.
- Сасакибе, - обращается к безмолвно замершему справа от него лейтенанту Ямамото.
- Слушаюсь, тайчо, - Сасакибе берет со стола сверток, подозрительно похожий на личные рекомендации, которые давали всем студентам в Академии, и, развернув его, принимается внятно читать.
- Ичимару Гин. После выпуска был назначен сразу десятым офицером в пятый отряд по личной рекомендации его капитана…
Ичимару мысленно добавляет Хирако-тайчо пару пунктов в своем личном рейтинге. По крайней мере, теперь его положение стало чуть ближе к нулю. А ноль в рейтинге Гина – это почти заинтересованность. Другое дело, что не каждый рад такому его интересу, но это уже отдельный разговор.
- …затем в течение всего пары месяцев поднялся до восьмого офицера, когда бывшие восьмой и девятый офицеры отряда попали в лазарет при странных обстоятельствах…
- О, это была чистейшая случайность, уверяю вас, - широко улыбаясь, заверяет Ичимару, кивая в знак подтверждения своей правоты. - Кажется, их подвел желудок. У нас нервная работа, знаете ли. Всякое случается.
- … вскоре после этого вместе с несколькими бойцами из пятого отряда был послан на зачистку пятьдесят четвертого района Руконгай во время возникших там беспорядков. В результате инцидент был исчерпан, но отряд потерял еще двух – седьмого и четырнадцатого офицеров. Потери среди руконгайцев не подсчитывались.
- Ну… они же были бунтарями, верно? Этого следовало ожидать.
Сасакибе негромко кашляет, старательно игнорируя комментарии Ичимару и его услужливую и одновременно нахальную улыбку.
- Затем шестой офицер был найден мертвым за Восточными воротами…
- Бедняга, - качает головой Гин, не переставая улыбаться, так что неясно, сожалеет он о смерти товарища или же, наоборот, насмехается. - Он был хорошим парнем.
- Таким образом, Ичимару Гин сменил ранг с седьмого офицера на шестого и находится в этом звании по сей день, - закончив отчет, Сасакибе складывает сверток и замерает в ожидании следующего приказа своего капитана.
- Наверное, это значит, что я хороший офицер, верно? - пытается угадать Ичимару. Происходящее начинает его даже забавлять.
Круговерть ради повышения, которую он затеял, не имеет ничего общего с его амбициями. Всего лишь очередной способ развлечься, не более. То, что жизнь старших офицеров мало отличается от серого существования младших, Гин понял довольно быстро. Дальнейшее продвижение по служебной лестнице его уже не интересует. Сейчас единственное его утешение в том, что круг тех, над кем он может безнаказанно насмехаться, значительно расширился.
- Это значит, что вся ваша карьера в Готей-13 очень сомнительна, - осмеливается высказаться Сасакибе. Властный взмах сухой кисти Ямамото останавливает его на полуслове.
Лейтенант не смеет перечить своему капитану. И это идеальное прикрытие для того, чтобы помыкать человеком, думает Гин. Ярлыки, оправдывающие фактическое рабство. Он видит это именно так.
Может, стоило не останавливаться на ранге шестого офицера, а добраться до самой верхушки? Гин уверен, что нашел бы себе очень послушного лейтенанта.
Рейацу сотайчо давит невидимым прессом, заставляет склонить голову и жадно хватать ртом будто сгустившийся воздух. Гин дышит через силу. Словно проталкивает в горло тягучую патоку.
- Сейчас тяжелые времена. Часть отрядов осталась без капитанов, - продолжает Ямамото.
Давление его рейацу ослабевает.
Гин выпрямляется все с тем же выражением лица: уголки растянутого в неровной ухмылке рта слегка дергаются – всего лишь слабый признак напряжения, которое только что испытало его тело под давлением чужой силы. Сердце скачет где-то около горла, но Ичимару не подает вида.
Простите, маска немного съехала. А в остальном все, как и прежде.
Ямамото едва заметно кивает, будто сам себе. Ичимару не боится его. И на колени просто так не встанет. Даже если сила противника намного превосходит его собственную.
Самоуверенный, упрямый. И достаточно умен для того, чтобы не показывать, чего ему стоит сейчас смотреть прямо на сотайчо, а не сгибаться пополам, пытаясь отдышаться.
- Неприятно получилось, что и говорить, - кивает Ичимару. Его голос чуть осип, и пить теперь хочется еще сильней. - Но я все еще не понимаю, какое отношение это имеет ко мне.
Кажется, Ямамото намеренно тянет время, словно должен сказать что-то, с чем в корне не согласен. Взмахом руки он требует свиток, который только что читал Сасакабе, и, развернув пергамент, принимается пристально его изучать.
- Неплохо, неплохо, - будто разговаривая сам с собой, бормочет он, - Действительно неплохо.
Ичимару пользуется передышкой, чтобы незаметно стереть ползущую по виску каплю холодного пота.
Ямамото поднимает глаза от свитка. Теперь его голос звучит тверже и уверенней, совсем не как у векового старца.
- Официально об этом еще не было объявлено, но совет капитанов уже одобрил назначение на место капитана пятого отряда Айзена Соуске.
Ичимару резко сгибается, закашлявшись, чтобы скрыть ту брезгливость и разочарование, с которым кривится его ухмылка.
- Простите, меня, похоже, продуло на днях. Подхватил легкую простуду, - извиняется он.
Айзен?! Боги, да он зануда, каких свет не видывал! А эта его всепрощающая и всепонимающая улыбка? Гина тошнит каждый раз при ее виде, поэтому он и старается держаться от их лейтенанта как можно дальше. Поправка: экс-лейтенанта, отныне – его нового капитана. Какой фарс.
- Надеюсь, вы справитесь с этой маленькой проблемой к следующей нашей встрече, Ичимару-фукутайчо.
Гин вмиг выпрямляется, перестав корчиться в попытках изобразить приступ несуществующего кашля.
- Я не ослышался? - осторожно переспрашивает он. - Фукутайчо? Следующая встреча?
- Абсолютно верно, - тяжело кивает Ямамото, - Айзен-тайчо настаивает на том, чтобы именно вы стали его лейтенантом, хотя, на мой взгляд, в пятом отряде есть и более подходящие кандидатуры.
Как обычно. Ичимару уже давно воспринимает эти слова исключительно как комплимент.
- Как интересно… Признаюсь честно, для меня это неожиданно. Но поскольку вы еще не позволили мне идти, полагаю, есть что-то еще?
Ямамото вряд ли нравится, с какой легкостью новоявленный лейтенант угадывает его намерения. Его седые брови смыкаются на переносице. Он чувствует, что Гин совсем не так прост. Но, в конце концов, любая рекомендация требует подтверждения фактами.
- У меня нет причин не доверять решению Айзена-тайчо, - Ямамото проводит ладонью по белой бороде. - Однако чтобы соблюсти все правила, необходимо убедиться в том, что он не переоценивает ваши силы.
Гин улыбается шире. Это и вправду становится забавным.
- То есть?
- Завтра с восходом солнца все капитаны соберутся у Ямы Казней.
Гин ловит себя на том, что неотрывно следит за каждым движением худощавых, словно обтянутых пожелтевшим от времени пергаментом пальцев сотайчо. Они мерно постукивают по столу, мягким ударом отмечая каждое слово.
- Будьте там, Ичимару-фукутайчо и докажите, что достойны этого назначения.
Прямо как напутствие уходящему на войну, хмыкает Гин про себя. Впрочем, не важно.
Завтра утром он будет там, на развалинах забытого места казней. Что бы ни придумал для него совет капитанов, Гин всего лишь хорошенько развлечется, глядя на их реакцию. В конце концов, повод совсем неплох – его назначили лейтенантом, и для этого ему даже не пришлось никого убивать.
продолжение в комментариях
@темы: Фанфики
-
-
10.04.2008 в 08:01Этим утром даже бледному солнцу лениво выползать из-за горизонта. Оно поднимается над стройными мертвенно-белыми башнями Сейретей всего на пару мгновений и тут же ныряет в рваные низкие тучи. Отряды Готэй-13 просыпаются, неохотно вылезая из теплых футонов, шлепают босыми ногами по деревянным настилам, невнятно бормочут, проклиная службу и вчерашнюю дружескую пьянку, после которой голова гудит колоколом. И никто из них не знает, что этот восход их капитаны и лейтенанты встречают на высоких платформах по сторонам Ямы Казней.
- Я все же думаю, что мы немного перегнули палку, - с сомнением в голосе замечает Укитаке, придирчиво осматривая хаотичные нагромождения камней на дне глубокой ямы. Среди них одинокая тонкая фигура в черном едва заметна.
Стоящая рядом с капитаном тринадцатого смуглая женщина грациозно потягивается, словно большая кошка. Ради такого зрелища Кёраку даже перестает зевать.
- Мы ничего не знаем о нем.
Она подходит к перилам, заглядывает вниз. В ее голосе настороженность и подозрение.
- И это говорит непревзойденная Йоруичи-сан? - Урахара возникает рядом, словно из воздуха. Начинающийся ветер треплет его соломенные волосы, бросая их в глаза, но его это, кажется, совсем не беспокоит. - Ушам своим не верю. Доброго утречка вам, Укитаке-тайчо! А что это за небритое существо, прикрывающееся розовым кимоно? Ах, это вы, Кёраку-тайчо! Вам надо что-то делать с этой щетиной, знаете ли. Кстати, я как раз недавно изобрел один эликсир для решения проблемы излишней растительности на лице, вот только не знаю, на ком бы опробовать…
- Нет уж, спасибо, Урахара-тайчо! - мотает головой Шунсуй. Его соломенная шляпа едва не слетает, но он вовремя успевает ее подхватить. Тяга капитана двенадцатого отряда к разнообразным и далеко не всегда безобидным экспериментам известна всему Сейретей, и лишний раз пользоваться плодами его трудов никто не спешит. - Я уж лучше старыми, проверенными, так сказать, способами.
Урахара заметно грустнеет. На целых пять секунд, после которых снова поворачивается к застывшей у края Ямы Йоруичи.
- В чем дело, моя принцесса? Тебя что-то беспокоит?
Она щурится, изучая фигуру внизу. Между ее тонких бровей появляется складка.
- Ты можешь верить, во что хочешь, Кискэ, но с этим мальчишкой что-то не то. У меня от него мороз по коже.
- Я думаю, не стоит быть к нему слишком строгими, - мягко возражает Укитаке. - Внешность бывает обманчива. Взять к примеру того же Кёраку-тайчо.
- Кто, я? - подает голос облокотившийся на перила Шунсуй.
- Да, Кёраку-тайчо, - продолжает Укитаке. - Несмотря на его неопрятный и растрепанный вид…
- Эй, эй, это всего лишь вольная интерпретация предписанной уставом формы.
-…а также показушное разгильдяйство…
- Джу-тян, ты полегче, а. Я ж твой друг все-таки.
-… на самом деле он один из лучших капитанов Готэй-13…
- Ты мне льстишь.
-…В нужный момент он способен проявить силу характера, дальновидность и острый ум…
- А это точно все про меня?
-…и еще было бы неплохо, если б он иногда хоть немного молчал, - тоскливо заканчивает свою многократно прерванную речь Укитаке.
Йоруичи мягко улыбается.
- Я понимаю, о чем вы, Укитаке-тайчо. Но этот мальчик… Я не могу понять, почему Айзен так настаивает на том, чтобы сделать его своим лейтенантом.
- Неужели твои люди не смогли собрать о нем достаточно сведений? - Урахара переводит озадаченный взгляд с Йоруичи на фигуру внизу.
Та лишь качает головой.
- Ничего необычного, - нехотя признает она, - В донесениях нет ничего, к чему можно было бы придраться. Только…
- Что “только”, моя принцесса?
- Слишком много смертей окружает его. - Она зябко передергивает смуглыми плечами, хмурится. - Она словно всегда у него под рукой. Конкретных фактов, указывающих на его причастность к гибели других офицеров, нет, но если покопаться в докладах, оказывается, что с этим они учились на одном курсе, а вот с тем разговаривали всего пару раз. Потом эти люди погибают или исчезают без вести, а он ухмыляется так, будто ничего и не произошло.
Урахара озадаченно чешет небритый подбородок.
- Ну что ж, остается надеяться, что Айзен знает, с кем связывается. Иначе ему можно только посочувствовать.
Он снимает свой хаори, накидывает его на плечи Йоруичи.
- Ты совсем продрогла, моя принцесса. Погодка нынче неважная.
Урахара бросает внезапно посерьезневший взгляд на затянувшие небо тучи: они ползут с востока, будто огромное чернильное пятно. У солнца нет ни шанса прорваться сквозь них. В воздухе пахнет приближающейся грозой.
- Как это все некстати, - зевая, досадливо бурчит Кёраку, и неясно, что именно он имеет в виду: то ли погоду, то ли назначение нового лейтенанта.
-
-
10.04.2008 в 08:03Ничего конкретного Ямамото-сотайчо вчера не сказал, но и так ясно, что выбор места для так называемой “проверки способностей” Гина далеко не случаен. Будет показательный бой, вот только с кем именно, Ичимару не знает. Возможно, один из лейтенантов. Но уж точно не капитан, поскольку разница в опыте и способностях между первым и вторым офицерами отряда слишком велика.
Гин пытается вспомнить оставшихся после изгнания лейтенантов и их занпакто, но его размышления прерывает раздавшийся сверху суровый голос Ямамото-сотайчо:
- Ичимару Гин. Сегодня тебе предстоит доказать свое право с честью носить лейтенантский шеврон…
Гин зевает, зная, что в полутьме Ямы вряд ли кто-то заметит столь явное проявление неуважения к сотайчо. Все эти официальные церемонии его изрядно раздражают. Неужели нельзя сказать попроще? К тому же Гин сильно сомневается, что фраза “с честью” вообще имеет к нему хоть какое-то отношение.
А вот отсутствие нового капитана его задевает. Втянул, значит, своего шестого офицера в разборки за право лейтенантства, а сам не торопится появляться. Ичимару любит играть с людьми, но не терпит, когда играют с ним самим.
Ямамото продолжает говорить, но Гин, уже не слушая, обводит изучающим взглядом прищуренных глаз платформы зрителей. Так, вот капитаны тринадцатого и восьмого отрядов, рядом с ними, положив руку на плечо укрытой его хаори шпионки из Омицкидо, стоит глава научно-исследовательского отдела. Чуть поодаль, недовольно морщась, возвышается капитан одиннадцатого, возле него – медик из четвертого, а на противоположной платформе в нескольких шагах от главы шестого о чем-то перешептываются оставшиеся без капитанов лейтенанты третьего и седьмого отрядов. Справа от Ямамото – Сасакибе-фукутайчо и щупленький лейтенант десятого.
Айзен не видно. Не прийти на испытание своего лейтенанта он не может, особенно учитывая то, как, судя по слухам, настаивал на его назначении. Тогда где же вы, Айзен-тайчо? Боитесь взглянуть в лицо своему протеже?
Ичимару чувствует, как дрожит воздух. Предчувствие бури настолько ясно, что, кажется, к нему можно прикоснуться.
Голос Ямамото затихает. С последним его словом у Ичимару появляются новые проблемы. Казавшаяся монолитной стена ямы раскалывается надвое открывающимися воротами.
Пустому не нравятся цепи, но кому они вообще нравятся? От его рева закладывает уши. Он рвется на свободу. Полдюжины шинигами с испуганно-несчастными лицами удерживают его изо всех сил.
Браво, Ямамото-сотайчо, едва не аплодирует Гин. Вот такого поворота событий он никак не ожидал.
- Можете отпускать! - милостиво разрешает сверху Урахара.
Повторять дважды не нужно: побросав цепи, шинигами испаряются в мгновение ока. Ичимару остается с Пустым один на один.
//И это все, что вы для меня приготовили, Айзен-тайчо?//
Он насмешливо фыркает, не делая ни единого движения, даже когда Пустой кидается на него.
- Сражайся, мальчишка! - Гневный приказ капитана одиннадцатого обрушивается на Гина одновременно с хлестким ударом хвоста противника.
Ичимару не отвечает ни первому, ни второму. Его капитан еще не прибыл, а, значит, биться в полную силу смысла нет. Он здесь не для того, чтобы доказывать очевидное главам остальных отрядов. Гин ждет того, кто непременно должен увидеть его силу, потому что впервые в жизни человек, презираемый им настолько, что он даже не желал видеть его лишний раз, внезапно из объекта насмешек превратился в объект интереса.
Ноль в личной шкале. Это уже что-то, не так ли?
Где же вы, Айзен-тайчо?
Пустой злобно воет, взбешенный ловкостью своего противника: тот лишь уворачивается от ударов, не спеша наносить ответные.
- Почему он не нападает? - хмурится Укитаке.
- Может, боится? - равнодушно пожимает плечами Кёраку.
- Нет, - Йоруичи чувствует, как напрягаются пальцы Урахары на ее плече. Словно на рукояти меча. - Он ждет. Он может ждать годами.
- Неплохо, - одобрительно хмыкает Кёраку, кивая в сторону нового лейтенанта. - Это ж шунпо.
Если бы Пустой продолжал в том же духе, Ичимару ни за что не применил бы “быстрый шаг”. Лень вообще удерживает его от многих ненужных поступков. Но Пустой опускает шипастый хвост и, сжавшись в комок, выпускает щупальца. Ичимару уходит в сторону, исчезая из поля зрения чудовища, а через миг появляется у него на загривке.
- Я пока что не в настроении тебя убивать, - доверительным шепотом сообщает он. Почти по-дружески хлопает ладонью по его уродливой белой маске. - Так что будь хорошей зверушкой и развлеки меня еще немного, пока я жду, договорились?
Пустой встает на дыбы, хлещет хвостом по загривку, но Ичимару там уже нет. Он стоит на одном из валунов и машет рукой, подзывая к себе чудовище. А потом снова исчезает. Его фигура мелькает, появляясь то здесь, то там, уворачиваясь от хлещущих щупалец и намеренно дразня противника.
- Стойте, стойте! - Кёраку на всякий случай протирает глаза тыльной стороной ладони. - Мне показалось или он только что разговаривал с Пустым?
- Именно, - мрачно кивает Йоруичи.
- А зачем?
- Хороший вопрос. Работа шинигами – убивать Пустых, а не говорить с ними.
Тучи тянутся друг за другом темной вереницей. Рокот приближающейся грозы становится все громче. Первые тяжелые капли падают на платформы, где стоят капитаны.
- Он странный, - глухо произносит Укитаке.
Кёраку только кивает, соглашаясь.
- Да уж. Еще никому из нас не приходило в голову поболтать с Пустым прежде, чем убить его. О чем можно говорить с тем, кого собираешься прикончить?
- У Пустых есть разум, - уточняет Урахара, - Примитивный, нацеленный только на удовлетворение животных инстинктов, но он есть.
- Хочешь сказать, они обсуждали сегодняшнее меню на обед? - Невесело хмыкает Йоруичи, не отрывая взгляда прищуренных желтых глаз от мечущейся внизу фигуры.
- Нет, но они, похоже… договорились о чем-то.
Укитаке резко поворачивается к Урахаре.
- Договориться… с Пустым? Разве это возможно?
Глава научно-исследовательского отдела лишь неопределенно пожимает плечами.
- Приглядитесь, - хитро улыбается он. - Пустой больше не пытается убить его в рекордные сроки. Скорее стремится показать все, на что способен. То же касается и… как же его?
- Ичимару, - приходит ему на помощь Йоруичи. - Ичимару Гин.
- Ах да, Ичимару-фукутайчо, - Урахара виновато улыбается, словно извиняясь за свою забывчивость. - Он мог бы прикончить Пустого еще тогда, когда оказался у него на загривке. Но он этого не сделал. В конце концов, совет капитанов хотел показательный бой. Вот его мы и получили.
- Я не вижу в этом смысла, - озадаченно разводит руками Кёраку. - Если предоставляется возможность, нужно использовать ее.
- О, нет, смысл есть, поверьте! - смеется Урахара.
- И какой же?
Урахара поднимает лицо к небу, позволяя нескольким, пока что редким каплям упасть на его прикрытые веки.
- Ожидание.
Нагромождения камней – хорошее прикрытием от щупалец Пустого, и Гин этим умело пользуется. Очередной ищущий взгляд, брошенный на трибуны. Айзен не спешит почтить коллег своим присутствием.
Ублюдок.
Крупинка восхищения. Крохотная, едва появившаяся, но уже искрящаяся.
Рейтинг Айзена растет прямо на глазах. Кто бы мог подумать об этом еще полчаса назад, но сейчас Ичимару хочет видеть его на краю ямы. Хочет показать ему, что он еще не знает, с кем связывается.
- Отлично! - Гин выскальзывает из укрытия и в пару мгновений снова оказывается рядом с Пустым. - Ты неплохо справляешься. Поиграем в светящиеся шарики?
Взмах когтистой лапы, и валун, на котором только что стоял Ичимару, превращается в каменное крошево.
- Вижу, ты согласен. Путь Разрушения 33: Синий Огонь, Сокруши.
Луч бледно-голубого пламени пронзает плечо Пустого. Он оглушающе визжит, отшатывается в сторону. Подвывая, прижимается к земле. Часть щупалец на его спине размягчается, перемещается к ране и закрывает ее рваные края, образуя нечто вроде кожаного панциря. Пустой облизывает рану темным раздвоенным языком.
- Мило, - одобрительно замечает Ичимару, - Я смотрю, у тебя неплохие способности к регенерации. Но в итоге тебя это все равно не спасет.
Когда он заканчивает новое заклинание, на Сейретей падает стена ледяного дождя.
- Путь Разрушения 31: Красный Пламенный Залп.
На этот раз Пустой вовремя отскакивает. Отталкивается от ближайшего валуна, бросается на Ичимару. Тот уходит влево, ныряет под просвистевший над головой хвост и, развернувшись, бросает в спину противнику еще одно заклятие.
Где же вы, Айзен-тайчо?
- Судя по всему, в кидо он тоже весьма неплох, - выносит вердикт Укитаке, по вспышкам пламени отмечая перемещения Ичимару на дне ямы.
Битва внизу странно завораживает. Она как театральная постановка, но от этого не становится менее впечатляющей. Возникающий в голове нового лейтенанта сценарий мгновенно находит отражение в реальности. Пустой беснуется, пытаясь добраться до противника. А на Ичимару ни царапины.
- Он силен, - Йоруичи кутается в хаори Урахары, но холодный ветер будто пробирается ей в самую душу. Ее волосы намокли и липнут к лицу, но она неотрывно следит за двумя тенями, мечущимися на дне ямы.
Словно чувствуя ее взгляд, Ичимару поднимает голову, перестав на миг кружить вокруг Пустого. Взмах руки, ухмылка, и вот он уже кланяется ей, словно королевский шут сидящей на троне принцессе. Слишком насмешливо для приветствия, слишком дерзко для слуги.
И Йоруичи внезапно понимает, что неосознанно, где-то в глубине души, она хочет, чтобы сегодня он проиграл.
-
-
10.04.2008 в 08:03- Неизвестно. Те немногие, кто видел его в действии, молчат, как рыбы. В докладах моих людей есть только имя – Шинсо.
- “Божественное копье”, значит, да? - С интересом тянет Урахара. - Опасное имечко, я бы сказал.
Вспышка молнии на миг высвечивает дно Ямы Казней. Задрав голову к небу, Ичимару стоит возле истекающего темной кровью Пустого. Кривая ухмылка пересекает его лицо ломаной линией. Повиснув на кончиках пальцев, шар холодного синего света послушно замер, ожидая приказа прикончить противника.
Где же вы, Айзен-тайчо? Ведь когда-нибудь занавес должен опуститься. Главное, не опоздать.
- Я думаю, игры кончились, Ичимару-фукутайчо.
Гин слышит эти слова, словно кто-то произносит их прямо у него над ухом. Вода стекает с его мокрых волос, заливая глаза и мешая видеть человека, ради которого, пожалуй, стоит вытащить Шинсо из ножен.
Капитан пришел – да здравствует капитан! Ичимару ухмыляется шире.
Ослепительная вспышка молнии освещает фигуру Айзена на краю Ямы Казней всего на миг, но Гин видит, как губы капитана шевелятся. Жаль, что его слова тонут в свирепом раскате грома. Никогда раньше Ичимару не жаждал так сильно услышать голос, приказывающий:
- Убей его.
- Как пожелаете, Айзен-тайчо, как пожелаете.
Капитан прав – игры кончились. И вместе с ними отпадает нужда в “игрушке”.
- Пронзи, Шинсо!
Тонкое лезвие разрезает стену дождя атакующей коброй – молниеносно, смертельно.
- Бай-бай! - Ичимару машет вслед воющему в агонии Пустому и его расколотой надвое маске.
Холодный блеск короткого лезвия гаснет, едва хозяин возвращает меч в ножны.
- Вы хотели увидеть мой занпакто, Айзен-тайчо? - Гин не сводит прищуренных глаз с фигуры капитана. - Ну и как? Я достаточно хорош для вас?
Он мог бы поклясться, что эта снисходительная усмешка, тронувшая губы Айзена, предназначается только ему.
- Поздравляю, Ичимару-фукутайчо, - Не повышая голоса, новый капитан без труда перекрывает рев грозы. - Вы доказали, что я в вас не ошибся. Приступайте к своим обязанностям немедленно. Я жду вас в своем офисе через час.
Плюс два балла, Айзен-тайчо. Вы чертовски близки к тому, чтобы стать главным интересом в загробной жизни своего нового лейтенанта.
-
-
10.04.2008 в 08:04- Ты опоздал тогда.
- Правда?
- Ровно на час, - уточняет Айзен.
- О, так тайчо считал? - Ичимару беззвучно смеется.
Пальцы Айзена скользят по его плечу – сухие, горячие. У капитана красивые руки. Они созданы для того, чтобы замирать с кистью над белым листом, чтобы чертить на коже Гина иероглифы, чтобы... править миром? Возможно. Ичимару не знает, откуда в его голове взялась эта мысль.
В комнате одуряюще жарко. День в самом разгаре и какое счастье, что сегодня выходной. Не нужно сидеть в душном офисе и клевать носом над скучными бумагами. Правда, обычно отчетность за Ичимару составляет глупышка Момо. Наивная дурочка влюблена в их капитана по уши. Стоит только сказать, что Айзен-тайчо в последнее время совсем не отдыхает из-за проклятых документов, как она уже несется оформлять отчеты за весь отряд. Разумеется, Ичимару этим беззастенчиво пользуется. Но даже если все сделано, в офисе капитана приходится сидеть именно ему. Надо же сделать вид, что он примерный лейтенант и исправно выполняет свои обязанности.
Айзен в это верит. Или успешно делает вид, что верит. Чем ближе Ичимару узнает его, тем лучше понимает: капитан далеко не так прост. Для него доброта Айзена выглядит не такой, как для других. Она не подкупает, она… интригует.
Схожее ощущение у Ичимару вызывал Хирако-тайчо. Неясное, туманное, но настойчивое. Подозрение. У Гина на такие вещи чутье.
Ему жарко. Кожа Айзена горяча, будто внутри у него бушует пламя. Гин поднимает голову с его плеча, откатывается, переворачиваясь на живот. Легче не становится. Постель тоже горячая, а лежать на скомканных простынях неудобно. Ичимару недовольно стонет, приподнимаясь на руках и раздраженно расправляя под собой ткань.
- Ну прямо как кот, который все никак не может устроиться, - замечает Айзен с мягкой улыбкой.
Ичимару неопределенно хмыкает.
- Любить удобства – не порок. Вы ведь не станете сидеть на полу, если есть мягкая подушка, верно?
- Не стану. Но подушка ведь есть далеко не всегда.
Наконец, простыня разглажена, но ложиться снова у Ичимару нет никакого желания. Он проводит ладонью по собственной шее. Кожа липкая от пота, и он вытирает руку о простыни.
Проклятая жара сводит его с ума. Горячий воздух, просачивающийся в комнату сквозь тонкую щель между створками бумажных дверей, не приносит облегчения.
Одежда Айзена сложена рядом аккуратной стопочкой, на ней меч. Самый загадочный духовный меч во всем Обществе Душ. Айзен говорит, что он всего лишь творит искусные иллюзии, но Ичимару чует в его словах какую-то недосказанность.
У его капитана есть секрет. И Гин хочет узнать его во что бы то ни стало. Они играют в забавную игру: один прячет, другой находит. Вернее, пытается найти.
Айзен не против, что Гин приходит к нему в дом. Он улыбается и впускает его в свою жизнь. Он делит с ним постель так часто, как лейтенант того желает. Ичимару гадает про себя, знает ли капитан, что он просто подбирается к нему поближе. Скорей всего знает. И это делает игру еще увлекательней.
- Уже уходишь? - спрашивает Айзен, когда Гин задумчиво смотрит на свою раскиданную по полу одежду. Косоде он сбросил еще у порога, а хакама валяются у изголовья футона. Шинсо прикрыт складками черной ткани, и даже не прикасаясь к нему, Гин слышит его недовольное шипение.
- Пока что нет, - Ичимару тянется через лежащего Айзена к мечу. - Тайчо хочет, чтобы я ушел?
Айзен снова улыбается, кладет горячие ладони на ребра нависшего над ним Гина и тянет его на себя. Ичимару успевает выпутать Шинсо из складок одежды, а следующий миг он уже прижат к груди капитана. Левая ладонь Айзена поднимается вверх по его руке, будто змея: ползет по плечу, добирается до локтя. Пальцы сжимают запястье, а затем пробираются под зажатую в руке Гина рукоять меча. Шинсо падает на пол.
- Видимо, это значит “нет”.
Айзен не отвечает. Его лицо слишком близко, а руки слишком настойчивы. И, несмотря на жару и охватившую его расслабленность, Ичимару понимает, что совсем не против повторить все еще раз. Он не может сопротивляться пальцам капитана, когда они начинают массировать ему спину, а затем спускаются к пояснице. Гин не знает, когда Айзен успел заметить его маленькую слабость, но он пользуется ей каждый раз, едва лейтенант собирается уходить.
- Я же сказал, что остаюсь.
- Я понял.
- Тогда зачем вы…
- Что именно, Гин?
Честный прямой взгляд, мягкая улыбка. Не к чему придраться. И как капитану это удается?
Ичимару скребет пальцами по простыням, цепляется за его плечи. Чужие руки на спине и пояснице сводят его с ума.
- Не важно, - шепчет он Айзену в ключицу. Пробует его кожу на вкус – соленая, чуть с горечью.
Пару минут он просто лежит, не двигаясь. Чувствуя, как его тело плавится от жары и уверенных движений рук капитана. Он дышит ему в шею, чувствует его запах. А затем Айзен неожиданно спрашивает:
- Ты ведь любишь играть с людьми, Гин?
Вы знаете слишком много, Айзен-тайчо, хочет сказать Ичимару, но лишь лениво бормочет:
- Мне обязательно отвечать?
- Желательно. Должен же я уточнить. А то вдруг с некоторых пор мой лейтенант резко стал образцовым офицером?
Ичимару слышит в этом “мой лейтенант” нотки собственника. И что странно – его это совсем не раздражает.
- Ну тогда все по-прежнему.
Раньше Айзен как минимум сказал бы, что это ответ, недостойный шинигами. Сейчас он только молча улыбается. Он стал другим с тех пор, как занял пост капитана. Будто белое хаори что-то сделало с ним, заменило того Айзена, которого Гин помнил своим лейтенантом, на другого человека.
Или, может, Гин просто что-то пропустил.
- С чего вдруг такие вопросы? - ехидно интересуется он. - Неужели тайчо тоже стало скучно?
Айзен считает позвонки Ичимару, оглаживая каждый кончиками пальцев.
- Возможно.
- Это мое дурное влияние.
Но на самом деле Ичимару не до веселья. В какую игру играет его капитан? Чего хочет добиться, задавая такие вопросы?
- О, нет, все началось задолго до тебя, Гин. Как-нибудь я расскажу тебе всю историю с самого начала. Если захочешь узнать, конечно.
Ичимару поднимает голову, ловит взгляд капитана. Не добрый и уж точно не честный. Расчетливый, циничный. Взгляд, от которого Гину хочется смеяться и шептать прямо в чужие губы “я знаю твой секрет, теперь знаю”.
Плюс еще один балл, Айзен-тайчо. Вы на вершине рейтинга.
- Если останешься со мной до конца.
Гин делает свой выбор.
Расписывается в договоре о продаже души.
Без сожалений.
Он остается с Айзеном, надевая хаори третьего отряда.
Он остается с ним, когда приходится решать, кого вычеркнуть из своей жизни.
Он стоит за его спиной, когда Совет сорока шести превращается в прах у него на глазах, а Айзен возвращает меч в ножны и равнодушно смотрит на кровь у себя под ногами.
И даже когда небо скрипит, открывая проход в мир Пустых, Гин остается верен своему выбору.
Не потому, что так уж жаждет быть правой рукой нового бога. И не потому, что наконец-то, впервые за столько лет веселится от души. Гин просто хочет услышать историю с самого начала. И однажды Айзен позволяет ему узнать все, чего он так жаждет. Как раз перед тем, как открыть портал в мир живых и увидеть ждущих его там капитанов.
Он уверен в своей победе. С ним его арранкары, а за спиной Ичимару и Тоусен. Последний будет биться за свои глупые идеалы до конца, на его лице застыла твердая решимость.
Гин смотрит на спину Айзена, вдыхая забытый воздух мира живых.
Секретов больше нет, а значит, нет и интереса. Пожалуй, самое время расторгнуть их давний договор. Осталось лишь выбрать подходящий момент.
~конец
-
-
10.04.2008 в 09:41-
-
10.04.2008 в 09:47-
-
10.04.2008 в 10:02Угу, в самом финале
-
-
10.04.2008 в 10:28а вот чем обернется ему это "ай-я-яй", посмотрим уже в каноне) Я специально оставила такой открытый финал. Но мое мнение - Гин какой-нибудь финт точно выкинет.
-
-
10.04.2008 в 14:34В общем и целом текст показался очень качественным, аккуратно проработанным и, несмотря на то, что я не согласна с концепцией отношений Айзена и Гина, прочитать его стоило. Это, лично для меня (в моем рейтинге, хех) - огромный плюс.
-
-
10.04.2008 в 14:55-
-
10.04.2008 в 20:31Я люблю детали, это мой маленький бзик)) Потому так к ним и отношусь. Рада, что именно детали вас и зацепили)
С концепцией отношений Гина и Айзена вопрос сложнее, потому как у каждого эта концепция своя особенная. Я писала всего два айзеногина, но в обоих их отношения показала по-разному. Скажем так, конкретный сюжет для меня как одна из составляющих отношений героев. В зависимости от него я показываю разные грани отношений)) Ну... стараюсь, во всяком случае)
Но все же я рада, что в вашем рейтинге мне досталось не самое последнее место)) Спасибо, что прочитали)
xelllga
за него всегда пожалуйста.
-
-
10.04.2008 в 21:46с очень интересныи Гином, влекомым страстью к недорассказанным историям.
-
-
10.04.2008 в 22:09спасибо *шаркает ножкой*
Даже у тех, кто это скрывает, обязательно есть какая-нибудь тайная страсть)
-
-
13.04.2008 в 11:24Текст хороший, внимание к деталям замечательное, увлекательный action. Вот только вопрос возник: автор хоть кого-нибудь из промелькнувших в тексте персонажей любит?
Спасибо за фик.
-
-
13.04.2008 в 11:38автор любит Гина и Хирако. Айзена, признаюсь, не очень, но ни о какой острой неприязни речи не идет.
Можно узнать, почему вы это спросили?
Спасибо вам за заявку) И за то, что прочли, конечно)
-
-
13.04.2008 в 12:00Потому что возникло ощущение, что ни один персонаж в число любимых не входит. Я бы сказала и о Гине так, если бы не последний абзац.
Наверное я на себя спроецировала, у меня подобной (всем второстепенным скопом) обычно получается Рукия, к которой я, как раз, испытываю очень сильную неприязнь.
-
-
13.04.2008 в 12:38хм... возможно, я чего-то не понимаю, но вы не сможете мне объяснить (с примерами), из-за чего именно у вас возникло такое ощущение? Осмелюсь добавить, ошибочное, потому что персонажей я писала с удовольствием (исключая Айзена).
Может быть, дело в моем обосновании данного пейринга? Я верю в то, что он имеет шансы на существование только на холодном расчете или интересе к загадкам и тайнам (как в данном случае у Гина). И Гин, и Айзен оба слишком хитры, и оба никому не доверяют до конца, чтобы подпустить кого-либо к себе так близко только на основе симпатии. Имхо, разумеется.
-
-
13.04.2008 в 13:39Гин смотрит на спину Айзена, вдыхая забытый воздух мира живых.
Секретов больше нет, а значит, нет и интереса. Пожалуй, самое время расторгнуть их давний договор. Осталось лишь выбрать подходящий момент.
Вот здесь Гин для меня живой, объемный, и интересный автору, а через него мне. До этого я была уверена, что он тоже нелюбимый. У других персонажей этого абзаца нет, потому и возник вопрос.
А насчет обоснования - здесь совсем не обязательна койка, без неё получился бы редкий приличный джен {мама дорогая, и это говорю я
-
-
13.04.2008 в 13:55наверное, стоило написать вам втихую и попросить разрешения на джен)) И все были бы счастливы)
Не бывает ведь пейринга с рейтингом G.
-
-
28.04.2008 в 03:18а почему окончание в комментах? фик же небольшой?
-
-
28.04.2008 в 08:33очень рада, что вам понравилось.
В один мне пост запихать фик дайри мне почему-то запретили, поэтому пришлось воспользоваться комментами.
-
-
26.05.2008 в 02:33-
-
26.05.2008 в 07:24спасибо)
-
-
28.07.2009 в 07:28а можно узнвть где первый АйзенГин лежит?
-
-
28.07.2009 в 08:54рада, что вам понравилось
первый в моей жизни айзеногин лежит вот тут. Только там нестандартный взгляд на персонажей, предупреждаю сразу) В любом случае буду рада отзыву и на него :)
-
-
28.07.2009 в 10:05А Вы - автор двух моих наилюбимейших фиков оказывается
-
-
28.07.2009 в 10:50А Вы - автор двух моих наилюбимейших фиков оказывается
ооо, очень приятно слышать